Артём Драбкин - Самоходчики

Да вот, в Мариновке, где был немецкий аэродром, там они нам досаждали, летали над нами на бреющем, стреляли. А в уже когда в самоходных частях воевал, там «рамы» постоянно беспокоили, знаете такой самолет? Сидишь, слышишь — гудит, сразу все говорят: «Ну, вот к нам и «рама» летит, чегой-то нам везет. Сейчас начнется!». Особенно это опасно было, когда машины стояли в капонирах. А в бою тоже, бывало, пикировщики нас атаковали. Бывало, что бомбы попадали и в наши машины и в танки, что рядом с нами шли. Однажды рядом с нашей машиной упала бомба, так все аж заревом взялось.

На вашем счету есть подбитые танки. Платили Вам за них какие-нибудь деньги?

Нет. Нам во время войны из денежного довольствия выдавали только «полевые деньги». У меня оклад был шестьсот девяносто рублей в то время. Но мы сами деньги эти не видели, а отправляли их по аттестату. Отправкой занимались не мы, а финотдел: мы писали домашний адрес и все наши деньги отправлялись по этому адресу. Нам оставалось только расписаться в ведомости.

Что можно было купить на сумму, равную Вашему окладу?

Ничего! На передовой никаких торговых точек не было, поэтому мы и отправляли все родным. А уж сколько что стоило в то время в тылу, этого я даже не знаю.

У Вас в полку были Герои Советского Союза?

Об этом никто нас не информировал. Видимо, в то время Героев у нас еще не было, а орденами награждали. Награждение происходило, как правило, в лесу. Нас всех строили и отличившимся цепляли медали и давали ордена.

«Обмывали» награды?

Никак мы их не «обмывали», ни грамма спиртного даже по этому поводу не употребляли.

Каково было отношение к религии среди экипажа?

Даже никто об этом и не думал. Все были неверующие у нас.

В какие-нибудь приметы верили?

Да ну, какие приметы? Нам по восемнадцать лет было — мы не верили ни в Бога, ни в Христа, ни в черта.

Что Вы можете сказать о своей машине? Чего Вам в ней не хватало?

СУ-152 — хорошая машина. Вот только у танка была башня, которая вращалась, а у нашей машины орудие наводилось только по вертикали и по горизонтали. Когда цель обнаруживалась сбоку, машине приходилось заводить двигатель и разворачиваться. Поэтому очень не хватало нам вращающегося орудия, как у танка.

Доводилось Вам бывать в ИСУ-152?

Я только слышал, что есть такие «самоходки», на базе танка ИС сделанные. А ни видеть их не приходилось, ни, тем более, бывать в них. Мы только на своих СУ-152 воевали.

Как Вы оцениваете приборы наблюдения на СУ-152?

Для механика-водителя в этом триплексе видимость очень малая. Чтобы лучше видеть, приходилось открывать его вверх. А если закроешь, так и совсем плохо: там же, в этом триплексе, стекло в четыре пальца толщиной и не видно ни хрена.

А прицел у наводчика?

Прицел был нормальный. Цель видишь, ставишь буссоль, в общем, все нормально. Оптика чистая была, не замутненная. Видимость, как правило, зависела от времени суток и от погодных условий. Обычно днем цель было видно очень хорошо.

У Вас были какие-нибудь особые приемы борьбы с вражескими танками?

Никаких приемов, все шло своим чередом. Кому повезло, тот и победил.

Во время боев в городе Вас обязательно прикрывала пехота?

Да там всегда не пойми что было. Не разберешь, прикрывает тебя кто или ты сам по себе.

Доводилось в бою встречаться с использованием немцами фаустпатронов?

Слышали мы о таких. Говорили, что у немцев есть такое оружие, которое на плечо прикладывают и по танкам стреляют. Но нам с этими фаустпатронами не довелось иметь дела.

В бою осуществлялось взаимодействие с артиллерией, авиацией и пехотой?

Это было. В Белоруссии перед нашим наступлением сначала была артподготовка, а потом еще и авиация наша сверху нас прикрывала. Мы в том наступлении на своих машинах аж на 20 километров продвинулись вперед!

Приходилось стрелять из орудия на ходу или всегда останавливались для стрельбы?

На этой машине сходу стрелять было нельзя. Идешь, видишь цель. Командир дает указание: «Цель уничтожить!» Наводчик наводит, дает механику-водителю сигнал остановиться. Тот выжимает «главную», а замковый стреляет. И опять продолжаешь ехать.

А если с ходу стрелять, то машина развалится: она же вперед идет, а отдача от выстрела ее обратно отбрасывает. Там даже при стрельбе с места откат идет на три трака. Представляете, какая там сила отдачи этой пушки была? Стрельнет, и машину, весом сорок шесть тонн, на три трака назад отбрасывает. Тут после каждого выстрела переживаешь за гусеницу, а с ходу стрелять — так ее порвало бы однозначно.