Эндрю Ллойд Уэббер - Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера

Я решил лично встретиться с Ви и Джорджем. Капризы итальянской почты дали мне повод слетать к ним и отвезти коробку с пластинками «Суперзвезды», которые они планировали дарить друзьям на Рождество. Если что-то и было далеким от них, то это мысли о бабушке. Тетушка Ви, такая же эксцентричная, как и всегда, очень увлеклась русским рецептом под названием «Боярская подстилка», который только что изобрела. Но мне показалось, что она устраивает шоу, чтобы сменить тему. Они ласково спросили про Сару, и их брови взлетели на один или два сантиметра, когда я сказал, что собираюсь жениться, как только она станет совершеннолетней.

В середине декабря я с Дэвидом и Тимом поехал на большую встречу в поместье Роберта в Станоморе, деревне, которая в восемнадцатом веке славилась загородной резиденцией герцога Чандоса. Теперь это северо-западный пригород Лондона. Особняк Роберта был прелюбопытнейшим строеним: фахверковый дом шестнадцатого века, который, по словам владельца, был целиком доставлен из Вустершира. Он располагался в большом, благоустроенном саду, где были все атрибуты рок-магната: бассейн, теннисный корт, цыганский шатер, вызывавший пересуды среди злопыхателей и увековеченный в зале позора рок-н-ролла. Я был подавлен. По правде говоря, первые встречи со Стигвудом давались мне тяжело. Тим наслаждался новым окружением, а Дэвид Ланд строил из себя придворного шута, вливая в себя бутылку за бутылкой, которые подносили симпатичные официанты. Я как будто находился в одной из сцен «Сладкой жизни». Казалось, что реальность осталась где-то за тысячи миль, и я чувствовал себя не в своей тарелке. Роберт объявил, что он наметил бродвейскую премьеру «Суперзвезды» на следующую осень.

Не откладывая дело в долгий ящик, Тим и Дэвид стали спешно готовить афиши. Тим переживал, что его имя короче моего и займет меньше места на постерах. Дэвид нашел простое решение. Он предложил расположить наши имена в отдельных ячейках одинакового размера:«Как варьете в Лондон Палладиум. Оркестр Сирила Орнадела занимает всю ячейку, а Yana просто печатается крупным шрифтом». Я уже довольно давно недоумевал по поводу озабоченности этими афишами. На всех наших шоу Тим настаивал, чтобы его имя шло первым. Мне было все равно. Я просто считал, что «Ллойд Уэббер и Райс» звучит лучше, чем наоборот, как, например, «Роджерс (музыка) и Хаммерстайн (слова)». В то время как «Гилберт (слова) и Салливан (музыка)», «Лернер (слова) и Льюв (музыка)» звучали органично именно в таком порядке. Такая проблема была не только со мной. С Элтоном было то же самое: «Райс и Джон», хотя «Джон и Райс» звучит в сто раз лучше.

Гораздо важнее было обсудить творческую группу постановки. Пьяный предрождественский ланч был, конечно, не совсем подходящим моментом, особенно для упоминания Хала Принса. На пути домой, сидя в шикарном белом винтажном Роллс-Ройсе Роберта, я думал, будет ли когда-нибудь время для разговора о Хале, не говоря уже о серьезной творческой дискуссии.

Я СПРОСИЛ РОДИТЕЛЕЙ, что они хотели бы получить на Рождество, но не услышал никакого ответа. Так что я купил им холодильник. Его древнего предшественника еще пару десятков лет назад нужно было признать непригодным и опасным для здоровья. Сыновий долг был выполнен, и в канун Рождества мы с Сарой поехали на моей лихой BMW в глостерширский дом ее родителей в Эштон-Кейнсе неподалеку от Сайренсестера. Клан Хагиллов был в полном расцвете. На праздник собрались брат Тони Майкл, математик и директор школы Уитгифт, Сарины старшие сестры Оливия и Виктория, Оливия была еще довольно слаба после инцидента в Нью-Йорке, ее младший брат Чарльз и Имоджен, бабушка по материнской линии, вдова главного шерифа графства Ратленд. Имоджен Гор-Браун была настоящим персонажем из «Аббатства Даунтон». Мы с Сарой как-то взяли ее в ресторан в Челси, где она пристально изучала меню через большой стакан с шерри. В итоге она сдержанно произнесла: «Вы всегда можете судить о ресторане по тому, подают ли в нем горячий пудинг». В этом ресторане пудинга не было.

Рождественский день прошел в тумане церкви, подарков, снова церкви, странной семейной версии маджонга, азартной игры, которую можно увидеть почти на всех перекрестках Гонконга. Думаю, семейство вздохнуло с облегчением, когда вытянуло из меня, что политически мне ближе всего левоцентристские консерваторы. Успех «Суперзвезды» не прошел мимо американской части семьи. В конце концов Отец Хантингдон стоял за нью-йоркской премьерой «Иосифа» и был первым, кто представил шоу Ллойда Уэббера/ Райса – простите, Райса/ Ллойда Уэббера – в США, опередив всю бродвейскую тусовку.