Эндрю Ллойд Уэббер - Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера

Выбор наиболее предпочитаемого колледжа был еще одним важным делом. В качестве своего номера один я выбрал Колледж Магдалины. Я много знал о его архитектуре, благодаря художнику Холману Ханту, он имел отношение к прерафаэлитам, а его старшим профессором истории был медиевист К. Б. Макфарлейн, чьи книги я читал. Моим вторым номером был Брасенос-колледж, мне нравилось его название.

В СЕРЕДИНЕ НОЯБРЯ я в полном одиночестве сидел на экзамене, как будто я был единственным Вестминстерским школьником, который сдавал «общий» экзамен. Задание было мечтой. Я лил воду о том, что Эдуард II был лучшим королем, чем Эдуард I; что викторианские надстройки улучшили средневековый замок Кардиффе (я могу лично поручиться, что ее Величество Королева не разделяет подобную точку зрения); что Кэбл-колледж, много лет считавшийся викторианским недоразумением из красного кирпича, входит в топ-три лучших оксфордских зданий; что классицист Кристофер Рен советовал завершить строительство башни Вестминстерского Аббатства в готическом стиле (она до сих пор выглядит, как незаконченный уродливый пень), и все в таком духе. Сомневаюсь, что экзаменаторы когда-либо еще видели такой поток запутанного словесного поноса. Но, в любом случае, я сделал все, что смог.

Спустя три дня я получил из Магдалины письмо с приглашением на собеседование. В нем говорилось, что, возможно, мне понадобится пройти два собеседования, и что я должен быть готов переночевать в колледже. Поздним утром я прибыл в домик привратника, который отвел меня в достаточно милую спальню в викторианском стиле и сообщил, что собеседование начнется в три часа. Я не очень хорошо знал Оксфорд, но я успел удостовериться в своей правоте насчет Кэбл-колледжа и, что самое важное, увидеть имя Джина Питни на афише вечернего шоу в оксфордском Новом Театре.

После обеда в компании кучи нервных молодых людей, которые почему-то не рвались поддержать разговор о песне Джина Питни «Town Without Pity», я присоединился к небольшой группе оных, ожидавших интервью рядом с какой-то комнатой отдыха. Присев на стул, я заметил сиамского кота. Или, если быть точным, он заметил меня. Теперь мы оба видели друг друга, и у кота не было сомнений. Громко мурлыкая, он прыгнул ко мне на колени и прислонился к моей руке, как будто вступил в умную беседу. Он периодически терся об меня своей мордочкой, как делают только настоящие сиамские коты. Спустя какое-то время он успокоился и смял мою ногу в Таиланд.

Когда открылась дверь, и кто-то произнес: «Мистер Ллойд Уэббер, проходите, пожалуйста», я разумеется не мог согнать кота. Так что я взял его с собой. Мне предложили сесть, и мой новый лучший друг довольно устроился у меня на коленях.Человеком, рассматривающим меня с другого кона небольшого обеденного стола, был профессор Макфарлейн. Он был окружен несколькими преподавателями, один из которых задал мне каверзный вопрос о нефе Вестминстерского Аббатства, на который, впрочем, я с легкостью ответил. По сей день я являюсь преданным поклонником книг Макфарлейна, и было настоящей радостью отвечать на вопросы этого великого медиевиста. Прошло немного времени, пока он добрался до по-настоящему серьезных вопросов.

«Любите ли вы кошек, мистер Ллойд Уэббер?» – спросил он.

Я не ответил на вопрос, с каких пор, но суть моего ответа заставила его закончить собеседование со словами, что на этом достаточно, и мне не нужно оставаться на ночь для следующего собеседования.

Я был немного встревожен, но в целом думал, что все прошло хорошо. Я попрощался с котом, последовавшим за мной в комнатку, которую мне выделили. Проблемой теперь было то, что мне не нужно было оставаться на второй день, а я хотел посмотреть на Джина Питни. Что, если они планировали поселить в этой комнате бедолагу, которому предстояло пройти через собеседование второй раз? Я решил рискнуть. В тот вечер я впервые услышал песню «I’m Gonna Be Strong».

Следующим утром я сел на поезд и сразу поехал к родителям. Бабушка хотела знать, как все прошло. Я рассказал про кота. Она сердито посмотрела на меня и пробормотала что-то о том, что однажды кошки сведут меня в могилу. У меня же была другая точка зрения. Но я как мог скрывал свое волнение по поводу результатов собеседования. Оно было не вполне стандартным. Так что я позвонил в Колледж Магдалины, чтобы узнать не появился ли список поступивших. В конце концов трубку взяла женщина с очень строгим голосом, которая представилась секретарем финансового отдела. Я спросил у нее, появился ли список первокурсников.