Андрей Стученко - Завидная наша судьба

Командующим 2-м Прибалтийским фронтом был назначен генерал армии Андрей Иванович Еременко, членом Военного совета — генерал-лейтенант Владимир Николаевич Богаткин, начальником штаба остался генерал-лейтенант Леонид Михайлович Сандалов.

23 апреля провели разведку боем, и очень удачно: захватили двенадцать солдат и унтер-офицеров 93-й и 19-й пехотных дивизий (попали на стык).

В разведку ходила прибывшая к нам рота штрафников. Действовали они смело, но безрассудно и неосмотрительно. Из-за этого потеряли убитыми и ранеными человек тридцать. Это опечалило нас всех. А тут еще набедокурил начальник дивизионной школы капитан Иван Третьяк, всеобщий любимец. Любили мы его за безумную храбрость, за то, что охотно шел на любое задание, каким бы оно ни было трудным. Казалось, скажи ему: «Третьяк! Приволоки Гитлера!» — он, наверное, ответил бы: «Слушаюсь!» — и пошел бы его добывать. Таким он был и в бою. Дивизионная школа бросалась в бой лишь в критических случаях, в качестве резерва. Третьяка это не удовлетворяло. Он бесконечно приставал ко мне с просьбой отпустить его командовать батальоном. Я его не отпускал, боялся, что он со своим горячим характером сразу голову сложит.

И вот он навлек неприятность и на себя и на меня.

Активных наступательных действий мы в то время не вели. Третьяк совсем заскучал и как-то под вечер, взяв с собой двух бойцов, пошел на озеро, расположенное в двух километрах от дивизионной школы, наловить рыбы на ужин. На берегу оказалась лодка и в ней даже сеть. Обрадовались рыбаки. Сели в лодку. Только отъехали от берега, как их нагнали на двух лодках люди комендантской роты охраны нашего же, 15-го корпуса. Завязалась перебранка. Третьяк не хотел отдавать сеть и лодку. Владельцы не стали долго разговаривать, просто перевернули лодку и отняли сеть.

И. М. Третьяк

Третьяк и его помощники оказались в воде. Рассерженные, они доплыли до берега, побежали в школу, вернулись с подмогой и прочесали местность по всем правилам военного искусства. Обидчикам из комендантского взвода крепко досталось. Пережил неприятные минуты и командир корпуса генерал-лейтенант Хоруженко: он думал, что на КП напали немцы. Добряк комкор настолько разгневался, что потребовал отдать Третьяка под суд военного трибунала. Рассердился и командарм. Попало и мне по первое число за попытку защитить Третьяка. Но кое-как я уладил дело. Ограничились тем, что сняли его с дивизионной школы и назначили командиром батальона. Третьяк, узнав о таком решении, был очень рад, улыбался во все лицо. Обозлился я ужасно.

— Ты чему радуешься, чертов сын?.. Тому, что чуть под суд не угодил и меня подвел? Так, что ли?

Он извинился и мигом исчез. Злость моя скоро прошла. Да и вообще нельзя было долго сердиться на этого двадцатилетнего капитана.

Сейчас, встречаясь с Героем Советского Союза генерал-полковником командующим войсками Белорусского округа Иваном Моисеевичем Третьяком, с трудом веришь, что это и есть тот самый Ваня Третьяк — бедокур и сорвиголова.

Весь июнь войска 2-го Прибалтийского фронта усиленно пополнялись людьми и боевой техникой. Получали мы и средства усиления: артиллерийские дивизии, бригады, полки, танковые и авиационные части.

Готовились к наступлению. Фронт получил задачу — во взаимодействии с 1-м Прибалтийским фронтом овладеть Резекне, а в дальнейшем совместно с 3-м Прибалтийским и Ленинградским фронтами продвинуться в глубь Прибалтики, разгромить вражескую группу армий «Север» и освободить Ригу.

Прямо на город Резекне будет наступать 10-я гвардейская армия. После прорыва обороны противника на рубеже озер Але и Каменное вперед устремится подвижная группа под моим командованием. В ее состав входят 29-я гвардейская стрелковая дивизия, посаженная на автомашины, 78-я танковая бригада, несколько отдельных самоходных полков, в том числе и тяжелый, вооруженный 152-миллиметровыми гаубицами, два зенитных полка и другие части усиления.

С 3 июля мы начали тренировки. Проводились они в двадцати пяти — пятидесяти километрах от линии фронта. Учились входить в бой, следуя двум маршрутам и быстро развертываясь, в случае если встретим серьезное сопротивление.

На тренировку дважды приезжал командующий фронтом А. И. Еременко. Он прихрамывал и не выпускал из рук палку (давало себя знать ранение, полученное еще в Крымской операции).