Джованни Гуайта - Крик с Арарата. Армин Вегнер и Геноцид армян

А с 1881 года коренным образом изменилась и русская позиция по армянскому вопросу. Действительно, вслед за убийством царя-реформатора Александра II его преемник Александр III, под давлением консервативного министра К.П. Победоносцева, стал проводить политику дискриминации национальных меньшинств и, соответственно, опасался, что осуществление благоприятных для армян преобразований в Османской империи может вдохновить российских армян на борьбу за свои права.

Кроме того, по окончании турецких кампаний петербургский двор был огорчен и разочарован: все православные народы, которых русские освободили от османского ига, добившись для них политической автономии, — греки, сербы, румыны и прежде всего болгары — вместо того, чтобы оставаться на русской орбите, обнаружили впоследствии недоверие к царям и тенденцию объединяться с их врагами, такими как Англия или Австро-Венгрия. Поэтому царское правительство не намерено было повторять эту ошибку в отношении армян — на которых, к тому же, Русская Церковь смотрела с подозрением, чуть ли не как на еретиков, — и подвергать себя риску возникновения на своих границах аванпоста вражеских держав...

Тем временем менялось и отношение Великобритании к Турции. Обосновавшись на Кипре с 1878 года и в Египте с 1882-го, англичане уже не нуждались в союзе с турками для защиты пути в Индию. С другой стороны, умирающая Османская империя, которая могла с минуты на минуту попасть под русское влияние, представляла собой серьезную угрозу для Англии.

Таким образом, сразу после Берлинского конгресса за несколько лет международное стратегическое равновесие претерпело коренное изменение. Англичане, которые по условиям Кипрского договора должны были заботиться о защите христиан в Османской империи, под воздействием информации об имевших место насилиях из союзников султана превратились в его обвинителей [8] См.: J.Heller, Britain and the Armenian Question, London, 1980. Такое изменение во внешней политике Великобритании отражается в официальных дипломатических документах Его Величества. Это видно даже из специально подобранного в целях турецкой пропаганды сборника British documents on Ottoman Armenians, vol. II (1880-1890), Ankara, 1983. . Именно в это время русские, которые были кровными врагами Османской империи, начали все больше ее защищать — хотя бы из одной неприязни к англичанам. Однако это резкое изменение дипломатических отношений оказалось явно не на пользу армянам, поскольку для них российская поддержка была бы намного важнее английской.

Одним словом, если учесть его последствия, Берлинский трактат остался в истории дипломатии шедевром политической наивности [9] Состав армянской делегации на конгрессе не соответствовал нужному дипломатическому уровню. Великий армянский дипломат Нубар Паша, который был ранее министром иностранных дел Египта, не входил в состав делегации, которую возглавлял Айрик Хримян, в прошлом Патриарх Константинопольский. Это был, несомненно, человек высокой духовности, но совершенно несведущий в дипломатии. Рассказывают, что во время подготовки к поездке в Берлин кто-то спросил его, на каком языке он будет говорить на конгрессе поскольку он не знал никакого языка, кроме армянского, турецкого и курдского), и святой прелат ответил, что станет говорить «на языке слез». Такой ответ красноречиво показывает глубокую духовность, но одновременно и наивность архиерея, не отдававшего себе отчета в том, насколько искусны и хитры будут его собеседники. или, скорее, примером чрезвычайной безответственности в вопросах человечности. Действительно, если бы англичане не навязали пересмотр Сан-Стефанского договора, то, возможно, не произошло бы ни массовых расправ 1894-1896 годов, ни трагедии 1915 года. Однако армянский вопрос, то есть судьба миллионов людей, был, к сожалению, всего лишь пешкой в сложной партии, которую разыгрывали между собой французы, австро-венгры и, главным образом, англичане и русские на шахматной доске Малой Азии...

Политические волнения в среде армян

Тем временем в армянских общинах широко распространяются идеи демократии и свободы, принесенные армянскими студентами из университетов Москвы, Петербурга, Парижа, Венеции, Берлина, Лейпцига, Женевы, Цюриха.

Параллельно с турецкими репрессиями постепенно формируется армянское сопротивление. Менее чем за десять лет возникают различные армянские политические партии. Все они ставят перед собой одну задачу: защитить национальное дело [10] Ср.: L.Z. Nalbandian, Armenian Revolutionary Movement: The Development of Armenian Political Parties Through the Nineteenth Century, University of California Press, 1988. . В 1885 году в Ване появляется армянская революционная партия Арменакан; после того как ее основатель эмигрирует из Западной Армении во Францию, партия воссоздается в Марселе и ставит перед собой цель добиться освобождения турецкой Армении.