Камиль Гижицкий - Через Урянхай и Монголию

Одновременно здесь разгоралась гражданская война. В княжестве Халха местное население, совместно с отрядами «красных», нападало на хошуны, сжигая и уничтожая их. Богатые и многочисленные «хурэ» оберегали ламы, завзятые противники большевиков.

В резиденции Цецен-хана, полковник К., временный заместитель полковника О., был на аудиенции у хана, во время которой узнал о пребывании в окрестностях Харабуина отряда полковника Казагранди под командованием есаула Шилова, как и о наличии интендантства под командованием хорунжего. Со слов хана мы заключили, что содержатся там более десяти тысяч коней, огромные запасы продуктов и золота. К сожалению, недолго мы тешили себя надеждой воспользоваться в близком будущем этими богатствами. Вскоре пришло известие о размолвке между поручиками Ждановым и Барановым, которая закончилась смертью последнего. Этот случай свёл на нет дисциплину. Разбивали ящики, крали коней и скот, продавая их монголам за бесценок. Таким состоянием дел воспользовались халхасы: они напали на обоз и, вырезав спящих солдат, завладели его имуществом. Только несколько офицеров и солдат сумели убежать, среди них и Жданов, который со значительным запасом золота направился во Владивосток.

Большевистские отряды напали на наш след и преследовали всюду. Поэтому по совету хана направились мы снова в степи. Однако большевики не оставили нас в покое. Однажды мы отразили нападение значительно отряда их кавалерии, но, отступая, должны были снова бороться с ещё большими силами. На этот раз побитые большевики отступили и в течение длительного времени не тревожили наш покой.

Большевистские комиссары мобилизовали коней и сёдла у монголов и, посадив пехоту на коней, начали погоню за нами. Преследование длилось три дня, пока, наконец, мы, утомлённые таким состоянием дел, не загнали наших преследователей в засаду и не выбили их полностью. Потом оказалось, что «красная» пехота натёрла ноги о деревянные узкие монгольские сёдла и никак не могла совладать с полудикими верховыми жеребцами.

Это была последняя наша битва с регулярным советским войском.

После Цаган-хурэ попали мы снова в безводные местности, только у трактов попадались колодцы или били струёй маленькие ключи. Поэтому марши, продолжающиеся в течение двадцати часов ежедневно, были мучительными. В довершение всех этих неприятностей, найденная вода была чаще всего испорченной, полной трупов и костей. Приходилось очищать источники и только затем пользоваться водой, несмотря на добытые из них прежде остатки падали.

Чем более углублялись мы в Шабартай-Гоби, тем сильнее омрачались наши лица при мысли о новых мучениях, ожидающих нас в пустыне. Наши карты не были слишком точными; часто блуждая, должны мы были искать помощи проводников. В это время был открыт заговор среди солдат, целью которого было перебить офицеров и сдаться большевикам. План этот исходил от наших солдат-коммунистов, которые по требованию всего отряда были выданы своими товарищами и расстреляны.

Об имевшем место заговоре, наверное, знали халхасы, потому что тот же вечер, когда он был раскрыт, они напали на обоз. Их атака почти не произвела паники, потому что ещё в самом начале допускали, что начнётся братоубийственная война. Только связной на посту выяснил ситуацию и орудийным огнём отогнал грабителей. Умелое выступление командующего бригадой перед солдатами и офицерами восстановило единств и субординацию.

Большевики, не пытаясь больше победить нас в честном бою, в конце концов, начали прибегать к варварским средствам: поджигали траву в степи, пытаясь таким образом лишить наших коней корма, однако причиняли таким способом больше вреда монголам, чем нам, потому что уже в этих местностях зимней порой нельзя было пасти скот. Кроме этого, они устраивали тысячи подвохов, подстрекали халхасов к преследованию нашего отряда, нападали на нас ночами во время сна и крали коней. Перед лицом этого мы начали безжалостно истреблять разбойничьи ватаги.

Только те поселения и улусы, которые давали проводников, а также заложников, набираемых из особ высокого ранга, брались нами под защиту. Этот жестокий образ действий возымел желаемые последствия: халхасы сами начали вылавливать коммунистов и отдавать их в наши руки, а кроме того, по первому требованию, давали нам коней, скот и продукты. Между поселением Безен-булук и Имоне был схвачен большевистский транспорт; одно заклиненное орудие, а также несколько сотен ящиков со снарядами и порохом, направлявшимися в Ургу. Конвой, состоящий из тридцати монголов и двух комиссаров, частично был перебит, частично взят в плен, а орудие и снаряды были уничтожены. Во время уничтожения этих снарядов произошёл неприятный случай с солдатом Ковалёвым, которому взрыв шрапнельного снаряда поломал ноги и рёбра, глубоко ранил лопатку и выбил все зубы. Ковалёва в почти безнадёжном состоянии отдали под опеку дивизионного врача.