Евгений Толстых - Зорге. Загадка «Рамзая». Жизнь и смерть шпиона

Тогда же, в июле 1933 года, вскрылось, что часть агентуры 4-го отдела штаба Белорусского военного округа перевербована польской разведкой.

В сентябре 1933 года одновременно произошли аресты агентов советской военной разведки в Румынии и Турции.

Затем, 10 октября 1933 года, в Хельсинки полиция арестовала нелегального резидента IV Управления Марию Шуль-Тылтынь и ее помощников. Незадолго до этого бывший начальник пункта разведывательных переправ 4-го отдела штаба Ленинградского ВО был разоблачен как финский агент. Естественно, необходимо было срочно перестраивать работу резидентуры. Однако IV Управление снова не пошевелилось.

И сразу же последовал грандиозный провал во Франции. 19 декабря 1933 года в Париже были арестованы резидент IV Управления В. Беркович с женой и значительная часть их агентов. Аресты продолжались более года и, кроме Франции, затронули агентурную сеть в Великобритании, Германии и США. Французский провал, явно связанный с финским, также можно было предотвратить. Еще в 1932 году тогдашний резидент Разведупра в Париже Килачицкий обнаружил ведущееся за ним наблюдение и сообщил руководству — и снова никакого ответного действия!

Так что, возвращаясь к нашему герою, поездки на мотоцикле с сотрудницей резидентуры, совместные пикники с коминтерновцами и прочие «забавы» Зорге вполне вписывались в стиль организации, в которой он работал. И нет ничего удивительного в том, что Зорге, практически сразу после отзыва из Китая под угрозой провала снова отправили в тот же регион, в страну, связанную с Китаем тысячью нитей, причем под тем же именем и с той же легендой. Это было в практике Разведупра, когда разведчика, провалившегося в одном месте, посылали в другое.

Айна Куусинен вспоминала позднее о том, что ей рассказывал Нииро Виртанен, такой же, как и она сама, нелегал Разведупра. В 1935 году в Москве Нииро встретился с Рихардом, они посидели вместе вечерок.

«Зорге, как всегда, много пил и рассказывал о себе с большой откровенностью, — пишет А. Куусинен. — Ему было уже невмоготу шпионить на русских, но он не знал, как вырваться, как начать новую жизнь. Он чувствовал, что в СССР ему быть опасно, а вернувшись в Германию, он рискует быть арестован-ним гестапо. Все его маневры меж двух огней могли окончиться крахом, и не оставалось никакого другого пути, кроме как вернуться в Японию».

Остается добавить, что, вернувшись в Германию, Рихарду пришлось бы как-то строить свои отношения с господствующей там идеологией, а это было бы еще менее приятно, чем идеологические разборки в СССР, здесь все-таки свои разбирались… Но порой даже человеку, поварившемуся в политическом котле того времени, трудно было отличить «своих» от «чужих».

Политическое противостояние между Сталиным и Троцким, достигшее своей кульминации к середине 30-х годов, драматически сказалось на судьбах многих интернационалистов-разведчиков. Самоотверженные борцы за идею всемирной пролетарской революции, они, как и их духовный лидер, усмотрели в курсе Сталина на строительство социализма в одной стране измену большевизму, «сталинский термидор». Некоторые объявили себя идейными противниками сталинского режима, перешли в стан Троцкого или стали сотрудничать с троцкистами. Так поступили, например, сотрудники сначала военной, а затем политической (ИНО ОГПУ) разведки Игнас Рейсс (Натан Маркович Рейсс, известен также как Игнатий Станиславович Порецкий) и Вальтер

Кривицкий (Самуил Гершевич Гинзбург). За успешную деятельность в военной разведке Рейсс в 1928-м, а Кривицкий в 1931 году были награждены орденами Красного Знамени. Оба затем встали под знамена Льва Троцкого. В своем открытом письме, адресованном ЦК ВКП(б), Игнас Рейсс, в частности, писал:

«…До сих пор я шел вместе с вами. Больше я не сделаю ни одного шага рядом. Наши дороги расходятся! Тот, кто сегодня молчит, становится сообщником Сталина и предает дело рабочего класса и социализма!

Я сражаюсь за социализм с двадцатилетнего возраста. Сейчас, находясь на пороге сорока, я не желаю больше жить милостями таких, как Ежов. За моей спиной шестнадцать лет подпольной деятельности. Это немало, но у меня еще достаточно сил, чтобы все начать сначала. Потому что придется именно «все начать сначала », спасти социализм. Борьба завязалась уже давно. Я хочу занять в ней свое место.

…Чтобы Советский Союз и все рабочее интернациональное движение не пали окончательно под ударами открытой контрреволюции и фашизма, рабочее движение должно избавиться от Сталиных и сталинизма. Эта смесь худшего из оппортунистических движений — оппортунизма без принципов, крови и лжи — угрожает отравить весь мир и уничтожить остатки рабочего движения. Беспощадную борьбу сталинизму!