Пит Эрли - Товарищ Жан

"Не, слишком много надо убивать. Даже для нас это слишком много."

Сергей со своей кошкой Матильдой у себя дома в кабинете.

Лена и Ксения дома, 2007 г.

Нижеследующий текст написан Сергеем Третьяковым.

В Москве распространяется ложная информация по поводу моего исчезновения и его причин. Мне бы хотелось внести ясность по поводу этих слухов. Меня никто не вербовал, не делал мне никаких предложений. Никто не убеждал меня сделать то, что я сделал. Ни одна западная спецслужба не пыталась вступить со мной в контакт, а американская разведка и подавно. Я думаю, американцев отпугивала моя репутация. Они не считали меня новым русским демократом и, несмотря на мой возраст, видели во мне офицера КГБ старой закалки, эдакого твердолобого "неприкасаемого" русского. Мне очень важно, чтобы всем стало ясно — меня ни соблазняли, ни шантажировали, ни пытались купить. Я принял решение совершенно самостоятельно, без малейшего влияния извне.

Кроме того, считаю необходимым отметить, что, когда работал СВР, ни в коей мере не страдал от несправедливого отношения. Карьера моя развивалась довольно стремительно, я регулярно получал повышения по службе, награды и пользовался уважением коллег. В общем, меня ждало многообещающее будущее. У меня никогда не возникали проблемы, связанные с деньгами, а вернее, с их нехваткой.

Мне рассказали, что некоторые мои бывшие сослуживцы считают, что я живу чуть ли не под мостом, в полной нищете, и с радостью вернулся бы в Россию, если бы меня не держали в США в качестве заложника. Это полный бред. Да, я согласен, что моя профессиональная карьера закончена, и я уверен, что после выхода этой книги российские власти смогут совершенно законно конфисковать все мое имущество и недвижимость в Москве, включая обе наши дачи. В то же время, ни Лена, ни я, не проработали ни одного дня с момента нашего побега из Ривердейла. Мы живем в полном комфорте и ни на секунду не жалеем о принятом нами решении. Даже наша кошка Матильда выглядит счастливее!

И еще, я хочу подчеркнуть, что никогда не просил ни цента у правительства США. Когда я решил помогать американцам, я не ставил никаких условий о материальном вознаграждении. Все, что я получил от США, было выделено мне правительством этой страны по его инициативе, а не по моему требованию или в результате каких-то торгов. Я не выставлял счета за оказанные услуги и никогда не обсуждал размеры денежного вознаграждения.

Я думаю, все финансовые аспекты моего вознаграждения отражают искреннюю признательность и уважение к тому риску, которому я себя подвергал. Я был знаком почти со всеми русскими, которых сдали Олдрич Эймс и Роберт Хансен, и знал, что всех их казнили за то, что они сотрудничали с американскими спецслужбами. Это значит, что я прекрасно осознавал, насколько опасно было то, что я делал, для меня самого и моей семьи. Мое воинское звание и должность были значительно выше, чем у казненных офицеров КГБ, и у меня не было никаких сомнений, что я разделю их судьбу, если меня арестуют.

Почему же я тогда решил перейти на сторону США в то время, как моя карьера развивалась полным ходом и я не нуждался в деньгах? Зачем мне было рисковать не только своей жизнью, но и жизнью моей жены и дочки? Тому было две причины. В этой книге я пытался их описать. Но я сделаю это еще раз, ибо именно эти причины все объясняют.

Первое — это чувство отвращения к тому, что произошло и продолжает происходить в России. Впервые мне стало противно, когда я увидел в Оттаве эту новую породу чиновников, пришедших к власти. Ни я, ни Лена не были настолько наивны, чтобы идеализировать советскую систему, верить в ее бессмертие и не замечать ее жестокость неэффективность и окружающие нас репрессии. Но это была наша Родина, которую, как и родителей, не выбирают. Я был готов служить моей стране как можно лучше и даже принести себя в жертву ради защиты национальных интересов. Я был крайне воодушевлен и оптимистично настроен, когда к власти пришел Горбачев со своей гласностью и перестройкой. И, даже, несмотря на то, что иногда он излагал свои мысли, как малограмотный колхозник, мне верилось, что он начнет новую эру демократизации Советского Союза. Вместо этого, Советский Союз прекратил существование, а в различных районах России и бывших советских республик начались гражданские войны. Экономика развалилась, и люди жили в нищете и отчаянии. С тех пор руководство страны постоянно насилует и грабит Россию. Я называю этот процесс ГЕНОЦИДОМ русского народа, проводимым группой аморальных уголовников.