Николай Стрельников - Бетховен. Опыт характеристики

«Изложение не занимает Бетховена — архитектоника для него служебный момент и ведется она зачастую торопливо, наспех, случайно. Таков и его часто небрежный, то растянутый и загроможденный подробностями, то слишком сжатый и скомканный стиль, всегда божественно–ясный и парнасски уравновешанный у Гёте.

От периферии Гёте идет к центру. Это сила собирательная, конститутивная. Он — совершеннейшее воплощение безгрешного искусства. Путь Бетховена от центра к периферии.

Бетховен — сила разбрасывающая, анархическая. И Бетховен–отважнейшее отрицание того, что должен был Гёте единственно почитать за праведное искусство: отвлеченную идею чистой красоты.

Рожденный в первой половине восемнадцатого столетия, Гёте на третьем десятке лет девятнадцатого века и на восьмом десятке лет своей жизни, испытывает повторно силу физической любви. Шекспир женится тринадцати с половиной лет от роду. Биографические источники времен флорентийского Возрождения сообщают многое об отношениях Микель–Анджело к Виттории Колонна. Они же ставят имя гениального Леонардо в слишком тесную личную связь с безвестными, как художников, именами его юных учеников: Чезаре де-Сесто, Гвидо Бельтрафио, Андреа Салаино и Франческо Мельци.

Об интимной жизни Бетховена мы не знаем почти ничего. Правда, его биографы упоминают об именах Элеоноры фон-Брейнинг и Жанетты Гонрат–юношеских увлечений Бетховена боннского времени. Затем строятся более или менее обоснованные предположения, что «Письма к бессмертной возлюбленной», найденные Брейнингом после смерти Бетховена в потайном ящике его шкапа, имели своим адресатом Магдалину Вильман, когда–то отвергнувшую брачное предложение Бетховена. По другой гипотезе, письма эти были писаны графине Джульетте Гвиччиарди, впоследствии графине Галленберг, той, что была посвящена Лунная соната. По третьей версии, прославленные письма были адресованы Терезе Брунсвик. С последней, повидимому, должна была начаться серьезная связь, но все по непонятным причинам расстроилось. Эпизод со встречей с Терезой Мальфатти, начавшийся мечтами о брачном соединении, кончился также ничем. Мало доступны исследованию отношения Бетховена и к Беттине Брентано, впоследствии графине Арним, поконченные разочарованием, опять–таки ничем не мотивированным. Упоминаются и другие имена: Амалии Зебальд, Рахель Левин, Елисаветы фон–лер–Рекке.

Традиционное представление о Бетховене связывает его фигуру с образом исключительной физической чистоты и даже аскетизма. Утверждается, что Бетховен «не имел возлюбенной» в силу того «высокого понятия о любви–преклонении пред женщиной, которому он был верен всю жизнь» — Заявляется, что «в понятии любви у Бетховена было больше элементов преданности и инстинкта самопожертвования, чем стремления к физическому обладанию». Приводятся ссылки на «чистоту» и «духовность» его музыки, на «Фиделио», на отрицательное отношение к «непристойности» сюжета Моцартова «Дон–Жуана» и так далее.

Не приходится долго говорить о вздорности таких суждений. Прежде всего ясно, что творческое целомудрие не физический аскетизм, и даже не духовный аскетизм. Аскетизм запрещает, целомудрие очищает. Аскетизм убивает, целомудрие воскрешает.

Что же касается биографически–житейской стороны дела, то один из ближайших друзей Бетховена Вегелер свидетельствует, что Бетховен «всегда бывал в кого–нибудь влюблен и большей частью в сильной степени, и даже что он редко видел Бетховена иначе, как в состоянии возбуждения, часто доходившего до пароксизма. Тоже говорит и Фердинанд Рис. И хотя Шиндлер, тоже близкий друг Бетховена, уверяет: «он прожил всю жизнь с девственной стыдливостью, не допустив ни малейшего приближения слабости», но делать из одного того выводов в направлении укоренившихся представлений о Бетховене отнюдь нельзя.

Говорят так: даже намёк на непристойность в разговорах внушал ему отвращение–но из того опять–таки не следует, что, при резко повышенном его темпераменте, он хранил абсолютную физическую чистоту. Девственник и аскет в жизни, Владимир Соловьев приводил в ужас своих домашних темами своих шутливых разговоров.

Передают такой факт: приехав в Линц к брату и найдя у него в доме девушку, имевшую от него ребенка, «раздосадованный Бетховен обратился с жалобой к епископу и начальнику полиции и добился распоряжения об изгнании. развратницы, пока, наконец, его брат, почтенный аптекарь, не сочетался с ней законным браком. Но этот инцидент красноречивее всего свидетельствует не о чистоте его личной морали, а о специфическом отношении к вопросам половой области, указывающем извращенное или во всяком случае психопатологическое отношение к ним Бетховена.