Леонид Млечин - Примаков

Учитывая соображения безопасности и финансовые проблемы, государственный департамент решил сохранить недостроенное здание посольства США, грандиозный восьмиэтажный памятник находчивости советских спецслужб и высокомерия американских. Здание не снесли, а достроили.

Когда в Вашингтоне, наконец, решили судьбу пустого и мрачного здания из красного кирпича, которое столько лет стояло в центре Москвы без всякого толка, я спросил в пресс-службе американского посольства, нельзя ли побывать на заброшенной стройке. Это было поздней весной 1996 года. Разрешили, но приставили ко мне мило улыбавшуюся хрупкую барышню с большим револьвером в черной кобуре.

Она провела меня вокруг здания, бдительно следя за тем, чтобы я не переступил через невидимую черту. Подходить близко к зданию иностранцам запрещалось.

Барышня состояла во внутренней охране посольства, которую несет секретная служба США — она по традиции подчиняется Министерству финансов и охраняет президента и других высокопоставленных лиц. Я поинтересовался потом в пресс-службе посольства, действительно ли милая барышня принадлежит к оперативному составу, или она всё же работает с бумагами, а револьвер носит по обязанности. В пресс-службе мне сообщили, что в обычные дни барышня не расстается с любимым автоматом, который на сей раз оставила в сейфе, чтобы меня не испугать.

На задворках заброшенного здания играли дети сотрудников посольства, молодые мамаши прогуливались с колясками. Всё, как и в любом другом московском дворе, только чисто и никто ни на кого не кричит. На пыльных стеклах заброшенного здания крупными буквами было написано: «Боже, благослови Америку». Много лет к зданию никто не прикасался — за исключением американских контрразведчиков, которые с помощью радиоизотопных томографов с кобальтовой пушкой изучали новейшие образцы советской подслушивающей техники.

Вашингтонская архитектурная фирма предложила подходящий проект. Рабочие ободрали фасад, снесли два верхних этажа и надстроили четыре новых, уже свободных от подслушивающих устройств. Здание стало десятиэтажным — то есть на два этажа выше, чем предполагалось первоначальным проектом. На верхних этажах гарантируется полная секретность переговоров. Там и разместились кабинеты старших дипломатов. Нижние этажи сохранились, а с ними, видимо, и подслушивающие устройства, но на этих этажах ничего секретного не обсуждается.

Российских рабочих на сей раз не позвали и российскими строительными материалами тоже не воспользовались. Переделывали здание американцы, получившие специальный допуск к сведениям высшей категории секретности, то есть абсолютно благонадежные, — и только из американских же строительных материалов, которые тоже проверены специалистами. Всё, что необходимо для посольства, включая строительные механизмы, доставляли в Россию морем.

Федеральные и московские власти согласились на перестройку здания в соответствии со специальным межправительственным соглашением, которое было подписано в 1992 году. Поэтому данные о строительстве не были предоставлены, как это полагается, московским архитекторам. Государственный департамент даже держал в секрете поэтажный план перестройки здания. Американцы тогда не сомневались, что российская контрразведка тщательно изучила проект перестройки посольского здания и искала пути проникновения в строительную зону, чтобы запустить туда жучки нового поколения, ведь за прошедшие годы подслушивающие устройства стали еще чувствительнее и миниатюрнее. Американцы были уверены, что обслуживающий посольство пост российской контрразведки разместился в старой православной церкви на противоположной стороне улицы.

Американские строители сменили руководителям российского правительства вид из окна. Из Белого дома они теперь любуются новеньким зданием американского посольства. Возможно, они сталкиваются с не менее внимательным взглядом американских дипломатов, которые, правда, уверяли меня, что любуются исключительно привольным столичным видом и Москвой-рекой.

Бакатина из-за этой истории его бывшие подчиненные называют предателем. Евгений Примаков такого бы никогда не сделал. Вадим Викторович говорил мне, что не сожалеет о передаче американцам информации о посольстве — это был правильный шаг. Но Бакатин заметил, что был, пожалуй, наивен в отношении Запада, смотрел на мир в розовых очках.

— А вот у Евгения Максимовича, у него и тогда не было иллюзий в отношении Запада.