Борис Зылев - Воспоминания о народном ополчении

У хозяев мы узнали, что в Дорохове был сборный пункт тех, кто вышел из окружения и с оккупированной территории. Мы направились в Дорохово, но, когда прибыли туда, то узнали, что сборного пункта там уже нет. Точно нам сказать, где он находится, никто не мог. Некоторые указывали, что такой пункт есть в Голицино. До Голицино мы ехали на попутном танке КВ. Танкист посадил на корпус танка человек 10 таких же, как мы, и довез нас до самого Голицино. Танк по шоссе шел довольно быстро. В Голицино мы тоже найти ничего не могли и решили ехать в Москву, где надеялись в институте узнать, что нам дальше делать и какова судьба нашей дивизии.

Вечером восемнадцатого числа мы на поезде приехали на Белорусский вокзал. Мы вышли на вокзальную площадь и увидели Москву, которая очень сильно изменилась с тех пор, как мы одиннадцатого июля покинули ее. Мы с Волковым расстались, решив встретиться завтра у меня дома.

С нетерпением шел я домой, как забилось мое сердце, когда я увидел институт, увидел свой родной дом; но в окнах почему-то не было света. Я позвонил, мне открыл кто-то из соседей. "Как живут мои?” - спросил я. Ответ поразил меня. "Ваши эвакуировались вместе с институтом 16 октября”. Я вошел в комнаты, они не были даже закрыты. Никого, пустые комнаты. Я опустился на диван и долго смотрел вокруг себя, мне было тяжело. Мне хотелось увидеть отца и мать, мою жену, хотелось излить им все, что наболело на душе, рассказать им свою необыкновенную историю. И вот никого, пустая квартира!

Я решил пойти на квартиру, где жила до замужества моя жена. Там должны были находиться ее мать Вера Александровна Чистякова и брат жены Петя, тогда студент энергетического института. Во дворе МИИТа и от соседей по квартире я узнал, что МИИТ эвакуировался, что в здании института расположилась какая-то воинская часть. Штаба связи дивизии народного ополчения с организациями района, в котором мы надеялись узнать о судьбе дивизии, тоже уже не было, обращаться оставалось только в райвоенкомат.

Я пошел на квартиру к Вере Александровне. Мне никогда не забыть той сердечной встречи, той заботы и материнской любви, с которой она встретила меня. Здесь я нашел сердечное тепло, так необходимое мне в эти дни. Я был совершенно больной и пролежал в кровати около двух дней.

Я рассказал Вере Александровне и Пете всю мою историю; они выслушали ее с большим вниманием, и она произвела на них сильное впечатление. На следующий день я написал заявление в райвоенкомат, в котором изложил все обстоятельства, просил, чтобы они направили меня в армию. Вера Александровна передала его утром в отдел учета командного состава.

19 октября ко мне зашел Александр Волков, он спросил меня, удалось ли мне что-либо узнать о нашей дивизии. Я рассказал ему все, что узнал, мы поговорили с ним о нашей дальнейшей судьбе и расстались.

20 октября я стал чувствовать себя лучше и явился в райвоенкомат. Меня принял начальник стола учета командного состава. Он еще раз прочитал мое заявление, посоветовался с другим товарищем и сказал: ”Направить бы его к коменданту города, да он ополченцев не берет. Переправим его на формирование на должность командира взвода во вторую школу”. Я получил повестку, в которой значилось, что 23 октября я должен явиться на сборный пункт во вторую школу.

Школа эта была мне известна; находилась она за Марьинским рынком. Но куда я направлюсь потом, я не знал. Я получил два дня отдыха, в течение которых я, с помощью матери жены, восстановил свое здоровье. 23 октября 1941 года я в качестве командира первого взвода второй маршевой роты Дзержинского района города Москвы шагал в сторону Мурома для прохождения дальнейшей службы в запасных частях. Жаль мне было покидать Москву, но такова была судьба.

Я шагал впереди взвода, смотрел на целые дома, на нормальную жизнь, на природу и вспоминал только что пережитые мной события: Ельню, Волочек, Вязьму, генерал-майора Козлова,

Волкова и Миняева, прекрасных патриотов смоленской области, которым я, как и многие тысячи мне подобных, был обязан жизнью и свободой.

Штабом 14 запасной стрелковой бригады в Чебоксарах я был направлен в 39-ый саперный Запасный батальон в Буинск, на должность командира учебного взвода. Там прослужил с ноября 1941 года по март 1942 года, подготовив более 50 младших командиров.

Из запасной части я попросился на фронт, был в резерве МВО, а затем в МЗО (Московская зона обороны) на постройке укрепрайонов. Оттуда был направлен в расположение штаба железнодорожных войск для использования по моей воинской специальности (разрушение и восстановление железнодорожных мостов).