Елена Обоймина - Майя Плисецкая. Богиня русского балета

Глубокочтимая Майя Михайловна, приносим Вам извинения за причиненную Вам боль.

Главный редактор «МК» Павел Гусев.

Но некоторые моменты этой загадочной истории до сих пор вызывают вопросы. Куда подевался сам Борис Глаговский, заваривший всю эту кашу, и почему о нем не вспоминали в суде в качестве свидетеля? Может быть, покинул этот свет с чувством исполненного долга? Но об этом тоже не упоминалось.

И на что надеялись дамы Глаговские, когда настаивали на анализе ДНК для Майи Плисецкой? Какого результата они ожидали, если, положим, им было доподлинно известно, что Юлия – не дочь балерины? Или, может, рассчитывали повлиять на результат анализа с помощью связей и крупных сумм?

– Люди должны жить так, как живут на Западе, то есть нормально жить, нормально работать, зарабатывать деньги, – делилась своими мыслями Майя Михайловна. – Для меня правильный образ жизни – в Америке и еще больше в Германии, где все логично, где законы работают на то, чтобы человек жил спокойно и хорошо.

Сказанное рано или поздно, но воплотилось в жизнь.

Многие годы Плисецкая с мужем прожили в Мюнхене, по свидетельству друзей – на съемной квартире. По рассказам, за много лет у них так и не появилось здесь своего собственного дома, но супруги не считали это главным. «Вы же видели, мы снимаем квартиру, – говорила журналистам Майя Михайловна. – Это, как в старину говорили, меблированные комнаты. Нас это устраивает. Есть женщина, которая в нашем доме моет лестницу; заодно один раз в неделю убирает у нас. Продукты покупаем сами». Кто готовил – осталось за кадром.

Телеведущая и жена известного дирижера Сати Спивакова, которая была в дружбе с Плисецкой и Щедриным, рассказывала: «Скромная обстановка, масса книг и нот, на кухне – клееночка в желтую клетку. Быт Майю, в принципе, никогда не волновал…»

Плисецкая оставалась довольно скромной в своих запросах. Не волновали ее и бриллианты, столь любимые другими звездами.

– Вот Галя Вишневская разные бриллиантовые люстры в ушах обожала. И носила с удовольствием, насверкалась ими всласть, – говорила она. – А мне недавно Щедрин купил самые простые пластиковые часы с черным циферблатом и большими белыми цифрами, чтобы глаза не ломать, и счастливее меня не было никого.

Есть, конечно, и другие свидетельства. Например, это, от танцовщика Виктора Барыкина:

– Она невероятная женщина. Одевалась превосходно всегда. Как никто в Большом театре. Очень любила французских модельеров. Прибавьте к ее туалету и редкие украшения. Серьги, броши, кольца, кулоны – все только из драгоценных камней. Помню, во время репетиции «Кармен» она пришла и грустно так говорит: «Потеряла бриллиантовую сережку»… Так вот мы с ребятами, другими артистами, вместо того чтобы репетировать, искали пропажу. В результате все же нашли. Она очень обрадовалась!

Получается, Майя Михайловна разбиралась в украшениях, и они все-таки у нее были.

«В новом веке Плисецкая переселилась в Мюнхен, лето проводила в Литве, часто наведывалась в Петербург, где маэстро Гергиев включил в репертуар Мариинки много опер и балетов Щедрина, – сообщала читателям корреспондент «Коммерсанта» Татьяна Кузнецова. – В Москву она приезжала на свои юбилеи и другие важные даты – и они превращались в очередной триумф балерины: Майя Плисецкая непременно появлялась на сцене – каждый раз в новом образе».

По словам Майи Михайловны, «земной шарик стал маленький, поезжай, куда хочешь, работай, где хочешь». Всем доступно…

Мюнхен, с его педантизмом, страстью к порядку и четкому расписанию, в качестве города проживания идеально подходил Щедрину. А Плисецкой? Однажды ее молодой друг, журналист Сергей Николаевич спросил ее, почему из всех городов они выбрали именно Мюнхен.

– Там лучшее в мире нотное издательство, – ответила Майя Михайловна.

– Что ж получается, вы там живете из-за… нот?!

– Но это так важно для Родиона Константиновича! – ответила Плисецкая.

– В Германии я живу в течение года менее пяти месяцев, – подтвердил Родион Щедрин в одном из интервью. – И все мои истоки, все мое существо – конечно, российское. Коэффициент полезного действия сейчас в России страшно низок. Много времени тратится впустую. Звонки, переговоры, факсы туда-сюда… И ничего. Просто потерянный день. Без всякой пользы. Опять наша российская говорильня… И Майе Михайловне здесь было трудно, не считая всех обид, которые ей были нанесены. Для того чтобы заниматься своим делом, сподручнее находиться за границей, оттуда легче ездить!