Федор Раззаков - Владимир Высоцкий - Суперагент КГБ

20 июля Высоцкого навестил его сын Аркадий. Он в те дни поступал на физтех, у него неудачно складывались экзамены (две четверки) и он хотел попросить помощи у отца. Но та встреча оставила у парня не самые приятные впечатления. Вот его собственный рассказ:

«В середине дня отец проснулся. Он вышел из кабинета, увидел меня — очень удивился. Я сразу понял, что он, действительно, сейчас не в состоянии разговаривать…

На нем была рубашка с коротким рукавом, и в общем было видно, что дело там не только в алкоголе… А мама мне уже говорила, что с отцом происходит что-то странное, но я сам таким его ни разу не видел. Он стал говорить, что очень плохо себя чувствует, а я:

— Пап, давай подождем, пока придет Валерий Павлович…

Он прилег. Потом стал делать себе какие-то уколы — на коробках было написано что-то вроде “седуксена”… Он не мог попасть… Все это было ужасно… Ужасно. И настолько отец был тяжелый, что я стал звонить всем, чтобы хоть кто-то пришел!

И я могу сказать, что я звонил практически всем. Всем, чьи фамилии я знал. Взял телефонную книжку и звонил. Не помню, что сказали Смехов и Золотухин, но приехать они отказались.

Нина Максимовна сказала:

— Почему ты там находишься?! Тебе надо оттуда уйти!

Семен Владимирович крепко ругнулся. И тоже нашел, что мне нечего там делать:

— Уезжай оттуда!..».

22 июля Высоцкий заехал в московский ОВИР, чтобы получить загранпаспорт. Однако удается ему это далеко не сразу. Почему? Дело в том, что за некоторое время до этого в ОВИРе произошла смена руководства: вместо доброго приятеля Высоцкого Сергея Фадеева в кресло начальника сел другой человек — генерал МВД. Сделано это было не случайно. Таким образом, КГБ убрал из ОВИРа человека Высоцкого, чтобы отсечь Высоцкому возможность выезда за границу. В тот день артисту было заявлено, что получить документы быстро не удасться — надо заново их переоформлять, поскольку в последний раз Высоцкий это делал год назад, а на дворе уже 80-й. Видимо, разработчики этой акции надеялись на то, что Высоцкий не станет вдаваться в детали и сделает так, как ему скажут. И этого времени будет достаточно, чтобы разрешить проблему с его устранением. Но Высоцкий поломал этот план.

Он вспомнил, что оформлял разрешение на год в июле 1979 года, а сейчас на календаре июль 80-го и до его конца есть еще несколько дней — больше недели. «Так что в июле я еще могу выехать», — сказал Высоцкий. Работник ОВИРа стушевался и стал ссылаться на нового начальника: дескать, решать ему. А когда Высоцкий попросил его связать с ним, ему ответили отказом. Тогда наш герой ответил, что сам разыщет телефон начальника ОВИРа. И уехал домой.

Эта история немедленно была доведена до начальника ОВИРа, который в свою очередь доложил о ней «наверх». И там была дана команда: документы Высоцкому оформить. Там поняли, что Высоцкого ни в коем случае нельзя вспугнуть, а оформление документов усыпит его бдительность. Так, собственно, и произойдет.

Утром 23 июля Высоцкому позвонили из ОВИРа и коротко сообщили: «Владимир Семенович, зайдите за паспортом». Высоцкий так и сделал. После чего заехал в авиакассу и приобрел билет до Парижа на 29 июля. Еще он заехал в аптеку, где у него работали знакомые, и выпросил у них несколько ампул «лекарства» — табу, наложенное Федотовым, он все-таки нарушал. Хотя той же Влади врал, что он с наркотиками покончил. По ее словам: «Вечером двадцать второго июля — наш последний разговор: «Я завязал. У меня билет и виза на двадцать девятое. Скажи, ты еще примешь меня?».

— Приезжай. Ты же знаешь, я всегда тебя жду.

— Спасибо, любимая моя.

Как часто я слышала эти слова раньше… Как долго ты не повторял их мне… Я верю. Я чувствую твою искренность…».

Естественно, что этот разговор стал достоянием КГБ. Но там, как мы знаем, уже приняли решение относительно Высоцкого. Тем более в свете последних событий, которые натолкнули чекистов на мысль, что Высоцкий может готовить побег. Для этого, мол, и пошел на хитрость: за несколько дней до отъезда в Париж отправился со своей юной любовницей Оксаной Афанасьевой в ювелирный магазин на Арбате и купил ей обручальное кольцо. Чекисты решили, что он хочет дать понять, что эта девушка для него многое значит и, значит, он не сможет ее бросить и остаться на Западе.

Однако мог ли Высоцкий на самом деле сбежать за кордон? Вряд ли, учитывая его многолетнюю работу на КГБ: уж он-то был прекрасно осведомлен, что у этой спецслужбы длинные руки — нигде не скроешься, тем более такому известному человеку, как он. Но чекистов могла смутить его болезнь, от которой он все чаще становился неадекватным и был способен на самые непредсказуемые поступки. Поэтому КГБ разыграл все, как по нотам: якобы разрешил Высоцкому оформить документы в ОВИРе, а на самом деле никуда его выпускать не собирался. Он должен был замолчать навсегда. Как он сам пел в одной из своих последних песен: