Екатерина Наговицына - Снайпер в Чечне. Война глазами офицера СОБР

Но он не мог. Не получалось оторвать взгляд от этой всепоглощающей, вспоротой стрельбой мглы, которая с визгом билась ранеными всполохами, но рваными краями по-прежнему пыталась его ухватить, утащить, задушить. И, как в дурном сне, у него совершенно не осталось сил, только ступор и изнеможение. Тем временем Ветла перезарядила магазин, со звонким железным лязгом дослала патрон в патронник и до упора вжала спусковой крючок, выплевывая из ствола светящийся пунктир целеуказания в черноту. Обернулась к нему, пытаясь дотянуться, чтобы выдернуть из оцепенения, и тут же с каким-то живым чавком была пронизана то ли черным клинком, то ли клыком, который материализовался из плавающей мглы. Она вскрикнула, удивленно посмотрела на Бэла, опустила автомат и начала медленно оседать. В тот самый миг, когда Ветла упала, а Бэл сам себе, во второй раз, вслух проговорил, что все это ему снится и надо лишь проснуться, чтобы вынырнуть из окружающего широкомасштабного кошмара, Чернота реактивным движением ухватила его за правую руку, мгновенно погрузив в себя всю кисть. Тут же он почувствовал, как безжизненный холод стал подниматься от кончиков пальцев, наполняя тело, беззвучно нашептывая принять все как есть и просто позволить Тьме забрать его с собой, перестать трепыхаться и спокойно умереть здесь и сейчас, как он мечтал. Ему просто надо отступиться, сдаться, сделать шаг навстречу темноте, и со всеми горестями и страданиями жизни будет покончено раз и навсегда.

Голову кружил дурман, подавляющий волю к сопротивлению. Все мышцы стали словно ватные. Собравшись из последних сил, Бэл смог лишь отклониться от Темноты, с сожалением понимая, насколько это бесполезно. По щеке заскользила одинокая слеза запоздалого раскаянья, и вдруг, почувствовав всю горечь, всю боль от того, что совсем не осталось времени на исправление ошибок, он закричал в голос, надрывая жилы, пытаясь вырваться из черного плена.

И, вторя человеческому крику, из ниоткуда с ревом выскочила громадная черная псина, по размеру не уступающая колыхающейся Тени, и без промедления вгрызлась в смолянистую рябь. Тень заколыхалась, пытаясь вырваться, утечь от рвущих собачьих зубов, но Пуля свое дело знала. Она билась с остервенением бойцовской собаки, не признавая ни окриков, ни боли, нацеленная на победу, на вкус крови поверженного противника. Тень стала проминаться под ее натиском, истаивая и распадаясь, разлетаясь на мгновенно испаряющиеся брызги.

Тварь была повержена! Бэл ощутил, как тут же прояснилась голова, появились силы встать и снова двигаться. Тело, мысли вновь были подвластны ему, но он, опрокинутый на спину, несколько раз осторожно вдохнул-выдохнул, до конца не веря в собственное спасение. Затем тяжело поднялся на негнущиеся ноги и тут же увидел лежащую в крови Ветлу. Сердце зашлось болью. Бэл кинулся к девушке, но, как только прикоснулся к ее телу, его словно пронзил удар тока, и он очнулся в доме Ветлы, в кресле.

Озадаченно взглянул на свою руку — от нее поднимался пар, как будто он выдернул ее из кипятка, но пальцы изнутри рвал холод. С тревогой перевел взгляд на соседнее кресло, на Ветлу, ожидая увидеть расползающееся кровавое пятно на груди, но крови не было, как не было и самой раны. Ветла была жива, хоть и выглядела плохо. Бледная, с испариной на лбу и залегшими под глазами синяками, она была словно тяжело больна или все-таки ранена. Девушка медленно открыла глаза и, встретившись с ним взглядом, вымученно улыбнулась:

— Видишь, как оно бывает. За все приходится платить.

Каждое слово давалось с трудом. Тяжело поднялась, ее тут же качнуло, и она чуть не упала. Бэл подхватил, удерживая, поддерживая, помог дойти до дивана, где она легла, тут же провалившись в болезненный неспокойный сон. Ветлу била дрожь, и он бережно укрыл ее пледом. Постоял немного рядом, ошарашенный, подавленный произошедшим, и тихонько вышел. Ему просто необходимо было вдохнуть свежего воздуха и осознать, что же такое произошло с ними.

Вечером вернулась Пуля. Бесшумно вышла из темноты леса, подойдя к сидящему на крыльце обессиленному Бэлу, лизнула ему кисть и села напротив, глядя на него с немым беспокойством. Мужчина удивленно сжал-разжал пальцы, пораженный тем, что ледяная ломота вдруг пропала. Рука наполнилось теплом и прежней силой. Он с благодарностью потрепал собаку по голове. Она вильнула хвостом и толкнула его мордой в сторону двери. Бэл тут же понятливо поднялся и приоткрыл дверь: