Андрей Кочергин - Интервью

Прежде чем заниматься разработкой систем компенсации страха и его проявлений, следует разобраться в процессе реализации инстинкта самосохранения в реальной жизни. Зачем он нам и за какие "участки" жизнеобеспечения отвечает? Если Вы не страдаете патологическими изменениями психики, откройте окно и встаньте на подоконник. В случае, когда это не первый этаж, а скажем 5, 10 или скажем 50, вы испытаете вполне оправданное чувство страха. Причём, возможно, вы никогда не прыгали даже с 3-го этажа, но совершенно уверены, что ничего хорошего в этом нет и навряд ли Вы будете переживать об отсутствии данного практического опыта.

Это и есть инстинкт самосохранения в действии. Он не требует опытной базы данных. Ему вполне хватает испуга "на всякий случай". Прямо скажем, совсем не бесполезная вещь, которая наверняка спасла не мало жизней. Дети, женщины и старики наверняка нуждаются в обоснованном страхе, как элементе самосохранения, если только конечно это не проявления маниакально-депрессивных симптомов.

Гораздо сложнее с профессиональным бойцом или кадровым военнослужащим. При выполнении специфических боевых задач страх может просто привести к гибели субъекта в связи с ошибкой в принятии решения, вызванной неадекватной реакцией на внешние раздражители. Как устранить страх и тем самым сохранить объективность в оценке ситуации?

Есть как минимум два пути.

Путём компенсации: чем больше боевой опыт — тем меньше влияние проявлений страха на психику и процесс оценки ситуации. чем планомернее и жёстче психический прессинг при выполнении учебных задач — тем меньше лабильность психики по отношению к негативным внешним раздражителям. чем жёстче общественное (групповое) сознание сформировано в отрицательном отношении к трусости — тем легче проходит это же формирование на личном уровне. Путём подмены безусловного рефлекса на доминирующий условный: начинать и заканчивать день (тренировку, боевое задание) следует с образных картин собственной гибели. Причём, чем ярче эти представления, чем чётче прописанные детали, тем больше эффективность данного аутотренинга (Моку со). Дело в том, что подобные задания сглаживают стрессовые составляющие собственной гибели, определяя процесс умирания как естественный ход событий. Я не знаю, выдам ли я тайну, но мы все умрём. Только кто-то сгнив от болезней, забытый родственниками в богадельни, а кто-то, с честью выполнив свой долг. Что страшнее? Да всё одинаково. В том то и дело, всё равно умрём! тактическое зомбирование — тренинг задачи, где её выполнение требует "учебной" гибели (или самопожертвования, если угодно) обучаемого. Яркий пример такой задачи военного характера — накрывание гранаты, брошенной на пол, собственным телом. Инструктор бросает на пол учебную гранату. Обучаемый, технически верно, на неё прыгает, причём акцентирование должно быть направлено именно на технику падения, а не на то что это ГРАНАТА. Повторения от 7 до 20 раз в день в течение периода обучения способны заставить исполнителя пожертвовать своей жизнью даже не успев это понять. жестокое наказание за трусость, причём степень унижения, физической боли и нравственного унижения должны быть значительными. Это должно причинить обучаемому длительные по воздействию моральные страдания, что в свою очередь формирует условно-рефлекторный комплекс "страха перед страхом". То есть человек больше боится испугаться чего бы то ни было, чем реальной угрозы.

В заключении ещё раз хочу заострить Ваше внимание на том, что не страх должен руководить человеком, а человек должен подчинить себе свои эмоции. Я с гордостью вспоминаю, как в возрасте 15 лет выпрыгнул (Слава Богу, без последствий) с 4-го этажа здания, в котором учился, поспорив с "друзьями" что не испугаюсь. Человек — есть совокупность событий характеризующих ему его самого. Причем, чем эти события имеют более жёсткое содержание, тем более человек уверен в себе.