Александр Яковлев - Воспоминания о людях и событиях

Со Сталиным можно было разговаривать на подобные темы совершенно откровенно, и он относился к такому заступничеству спокойно и с доверием. К сожалению, не все решались на заступничество.

Наоборот, – подобные Маленкову, – всячески старались разжигать подозрительность Сталина. Вызывать недоверие к людям, способствовать творившимся Берией беззакониям.

Вот лишь один из характерных примеров.

Когда арестовали главкома ВВС генерала Смушкевича и в доме у него производили обыск, главный инженер ВВС И.Ф. Петров, выполняя срочное задание и не застав Смушкевича на работе, поехал к нему домой и попал в засаду. Освободиться ему оттуда удалось с большим трудом.

На другой день Петров, после очередного доклада текущих вопросов Сталину в присутствии Маленкова, собирается уходить, однако Маленков его останавливает:

– Почему скрываете от товарища Сталина, что были на квартире у арестованного Смушкевича?

Смущенный Петров отвечает:

– Да, товарищ Сталин, не зная, что Смушкевич арестован, я пришел к нему по служебному делу…

– Ну и что из того? – сказал Сталин. Этой репликой вопрос был исчерпан.

В самом начале войны, неожиданно для всех нас, был арестован заместитель наркома по двигателям Баландин. Однажды, воспользовавшись подходящим случаем, я обратился к Сталину:

– Товарищ Сталин, вот уже больше месяца как арестован наш замнаркома по двигателям Баландин. Мы не знаем, за что он сидит, но не представляем себе, чтобы он был врагом. Он нужен в Наркомате, – руководство двигателестроением очень ослаблено. Просим вас рассмотреть это дело.

– Да, сидит уже дней сорок, а никаких показаний не дает. Может быть, за ним и нет ничего… Очень возможно… И так бывает… – ответил Сталин.

На другой день Василий Петрович Баландин, осунувшийся, остриженный наголо, уже занял свой кабинет в Наркомате и продолжал работу, как будто с ним ничего и не случалось…

А через несколько дней Сталин спросил:

– Ну, как Баландин?

– Работает, товарищ Сталин, как ни в чем не бывало.

– Да, зря посадили.

По-видимому, Сталин прочел в моем взгляде недоумение – как же можно сажать в тюрьму невинных людей?! – и без всяких расспросов с моей стороны сказал:

– Да, вот так и бывает. Толковый человек, хорошо работает, ему завидуют, под него подкапываются. А если он к тому же человек смелый, говорит то, что думает, – вызывает недовольство и привлекает к себе внимание подозрительных чекистов, которые сами дела не знают, но охотно пользуются всякими слухами и сплетнями… Ежов мерзавец! Разложившийся человек. Звонишь к нему в Наркомат – говорят: уехал в ЦК. Звонишь в ЦК – говорят: уехал на работу. Посылаешь к нему на дом – оказывается, лежит на кровати мертвецки пьяный. Многих невинных погубил. Мы его за это расстреляли.

После таких слов создавалось впечатление, что беззакония творятся за спиной Сталина. Но в то же время другие факты вызывали противоположные мысли. Мог ли, скажем, Сталин не знать о том, что творил Берия?

Однажды я слышал как А.А. Жданов, за обедом у Сталина, рассказал такой анекдот, дословно записанный мной.

«Товарищ Сталин жалуется: «Пропала трубка». Ему говорят: «Возьмите другую, ведь у вас вон их сколько». – «Да ведь то любимая, я много бы дал, чтобы ее найти».

Берия постарался: через три дня нашлось 10 воров, и каждый из них «признался», что именно он украл трубку.

А еще через день товарищ Сталин нашел свою трубку. Оказывается, она просто завалилась за диван в его комнате».

Рассказав этот ужасный анекдот, Жданов ехидно усмехнулся.

Сидевшие за столом, Маленков, Микоян и особенно Берия стали смеяться, но сейчас же прекратили смех, увидя, что Сталин даже не улыбнулся и неодобрительно нахмурился.

Феликс Эдмундович Дзержинский – организатор и руководитель Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с врагами советской власти – ВЧК или как тогда говорили: «ЧК» – был первым чекистом, честным коммунистом-ленинцем.

Таким же был и его преемник Менжинский.

Однако после смерти Менжинского последующими руководителями ОГПУ, НКВД, КГБ стали печальной памяти: Ягода, Ежов, Меркулов, Абакумов и, наконец, Берия. Это были люди совершенно другого типа. Каждый из них, кроме Берия, по случайному совпадению не имел за своими плечами ни партийного, ни государственного опыта работы и продержался на своем посту не более двух-трех лет.

Хотя все они были коммунистами, но главные качества их: желание выслужиться любой ценой перед руководством, беспринципный карьеризм, обман, шантаж, провокация и клевета, – стоившие жизни многим тысячам честных, ни в чем не повинных советских людей.