Валерий Хайрюзов - Звезда и крест генерала Рохлина

Но как бы там ни было, гордость за моего брата и остается тем чувством, которое помогает мне жить, открыто глядя в глаза людям.

Лидия Рохлина

Бывший помощник президента России, а ныне пенсионер Андрей Андреевич Саблин отдыхал в военном санатории в Сочи. Летний сезон закончился, многие отдыхающие к началу нового учебного года разъехались, и на пляже стало просторнее и спокойнее. Таких свободных дней у Андрея Андреевича было мало. Когда-то ему казалось, что только став пенсионером, он будет распоряжаться временем по своему усмотрению, но с приходом нового президента прибавилось сил, появилась новая интересная работа и надежда на то, что удастся вырваться из той трясины, в которую угодила Россия в конце XX века. Андрей Андреевич любил. свою работу — думать, анализировать, — это было делом его жизни.

Утром после необходимых процедур в санатории Андрей Андреевич покупал в киоске свежие газеты и шел на пляж. Сделав заплыв в море, он садился в плетеное кресло и просматривал газеты. Так было и первого сентября, он раскрыл газету и наткнулся на сообщение, что в Волгограде своей женой был застрелен командир 20-й дивизии Моисеев. «Мистика какая-то», — перекрестившись, подумал Саблин. После того как в 1998-м году был расформирован 8-й гвардейский корпус, которым когда-то командовал Лев Рохлин, в Волгограде оставалась 20-я дивизия.

Андрей Андреевич закрыл газету и стал смотреть на тихое море, которое напоминало о себе шорохом набегающих волн, они как перелистываемые страницы отмеряли время, которое оставалось до обеда. Но у Андрея Андреевича волны вызывали в памяти совсем еще недавние события. Он вспомнил 4 июля 1998 года. В который раз и почему-то именно этот день? Ответа на вопрос он не знал, но к этой дате много раз возвращался и возвращался, как бы и что ни менялось в окружающем мире. Мистика какая-то. И вот это сегодняшнее сообщение в газете…

Тот день в Москве выдался пасмурным, с самого утра моросил мелкий дождь.

Андрей Андреевич, как обычно, приехал в Кремль рано. Он приготовился работать над документами. Неожиданно в кабинет вошел сотрудник администрации Владимир Иванович:

— Андрей Андреевич, экстренное сообщение… Убит генерал Рохлин.

— Как?! Когда?

— Сегодня ночью. На своей даче…

— Та-ак, — Андрей Андреевич откинулся в кресле. — Прокуратура, надеюсь, уже работает?

— Прокуратура на месте. Милиция тоже. Я только боюсь, что его сторонники могут активизироваться…

— Без него, дорогой Владимир Иванович, никто не дернется, — махнул рукой Андрей Андреевич. — Равноценной замены ему у них нет.

— А что тогда делать с этим, — тот кивнул на красную папку, которую держал в руках.

Саблин встал и прошелся по кабинету.

— Генерала нельзя было не уважать. Личность яркая, сильная. Жаль, что не довелось познакомиться. Уверен, мы бы подружились. Его «Дело» оставь мне. И материалы публичных выступлений принеси. У него там целая программа изложена. Власть рано или поздно повернется лицом к армии. Невозможно все время жить в ожидании ее возмущения. Его наработки пригодятся…

Владимир Иванович положил на стол красную папку с надписью «Оперативное дело «Генерал».

— И еще… — помощник президента продолжал шагать по кабинету. — Передай директору ФСБ, чтобы уничтожили все оперативные материалы по Рохлину. И пусть подключаются к следствию.

— Прокуратура считает, что его убила жена.

— Все под Богом ходим. Пусть разбираются, — Андрей Андреевич остановился у окна и, как бы заканчивая какие-то свои невысказанные мысли, задумчиво произнес: — Все равно жаль. Его же предупреждали…

…Сейчас вспомнилось и искаженное гримасой недовольства лицо президента Ельцина, когда он произнес:

— Мы сметем «рохлиных»!..

Да уж, сметать все на своем пути — это немногое, что бывший президент делал на протяжении почти десятка лет наиболее успешно.

Павел Сергеевич Грачев долго не мог привыкнуть к кабинету министра обороны, к телефонам-вертушкам с гербами, полированному дубовому столу, лакированному паркету, массивным коричневым дверям, красным ковровым дорожкам. Еще несколько лет назад, командуя дивизией в Афганистане, глотая пыль и обливаясь потом, он не предполагал, что в его судьбе произойдет неожиданный поворот, и он станет хозяином этого кабинета.