Андрей Савельев - Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Я уже не помню, какая мелочь послужила первым камнем преткновения между мной как командиром взвода и медиком Вандалом, но после первого же предупреждения я с размаха бросил в него свою кевларовую каску.

Это произошло в кафе “Метелица”, в котором мы располагались. Он при всех проигнорировал мои указания, и мне при всех необходимо было показать, что это плохой пример.

Когда я бросил в него каску и сменил тон обращения на более требовательный, давая понять, что не отступлю, Андрею пришлось выполнить, что от него требовалось.

Всем, кто это видел, стало не по себе, так как обычно к Вандалу старшие ополченцы и командиры относились снисходительно и многое прощали.

Через пару часов мы обменялись извинениями, и после этого конфликтов между нами больше не было. Напротив, ему можно доверить ответственные поручения, и его буйная инициатива не выходила за рамки обязанностей военного медика».

Самое интересное, что почти всё его подразделение состояло из людей невоенных — шахтёров, строителей, простых донецких работяг. Иногда к нему приходили зэки, бывшие наркоманы, социопаты.

Однажды к нему попал местный парень лет 23 с позывным Плаха. Родители его жили заграницей, а сына оставили жить одного в квартире. Они его не контролировали и раз в месяц присылали приличную сумму денег на жизнь, поэтому он не работал и не учился, а жил просто себе в удовольствие. К жизни парень был вообще не подготовленный. Когда он получил наряд на кухню, то наши девочки-повара попросили его почистить картошку. И как они удивились, когда тот сказал, что не умеет этого делать.

Он выглядел беспомощным и неказистым, поэтому его в основном ставили часовым, в боях он не участвовал. Когда он услышал первый раз свист мины, то сильно испугался и молился под столом в «Метелице» какому-то своему сектантскому богу.

Кедр же сделал в расположении ополченцев святой уголок с иконами и каждое утро проводил молитву с бойцами. Через какое-то время Плаха забыл про свою секту и вспомнил, что он крещёный и на нём висит православный крестик. А в дальнейшем влился в коллектив и стал принимать участие в боевых операциях. После того как ополчение вышло из Славянска в Донецк, он оставался в ополчении и провоевал ещё полтора года.

5 сентября 2015 года Плаха при выполнении боевого задания нарвался на растяжку и от попадания осколка в голову погиб.

Царствие Небесное рабу Божьему Владиславу .

Ополченец Плаха

Один случай произошёл с бойцами Кедра, когда мы с Кротом приехали на его позиции. Ополченцы с чувством юмора выясняли внутриколлективные отношения. В чисто мужских коллективах, в зависимости от условий, всегда существуют специфические взаимоотношения. Мужики разных взглядов и характеров иногда имеют полярные мнения и часто спорят или подшучивают друг над другом, даже на войне.

Поляк был мужик прямой и авторитетный. Рост, вес, взгляд, всё было внушительным и вызывало чувство уважения с первых минут общения. Кедр часто оставлял его за главного в отряде во время своего отсутствия или поручал ему ответственные задания. Он был типичный альфа-мужик со стандартным прогнозируемым поведением в тех или иных ситуациях. Снег — другое дело: он был мормоном. Конечно, людям, которые знакомы с религией и её разновидностями, проще было понять такого парня, и Кедр, будучи человеком православным и разбирающимся в конфессиях, увидел в нём мотивацию стать ополченцем и личные качества бойца. Но вот остальным было несколько трудно поначалу налаживать коммуникацию со Снегом. Поляк и Снег иногда спорили.

И вот мы с Кротом приехали на его позиции в гости, и нас, как обычно, застал артобстрел. Кедр вежливо всех пригласил в укрытие. Обстрел усилился, разрывы слышны всё ближе и сильнее. Несколько раз от ударной волны в погребе сбивало пламя со свечей. Все сидят в полутьме, нервозность нарастает. У большинства одно переживание, что можно погибнуть не в бою, а вот здесь — от прямого попадания в деревенский погреб среди домашней закрутки тушёной курятины.

Погреба в Семеновке были очень важным и полезным объектом. В них можно было не только переждать обстрел, но и отчасти решить продовольственный вопрос. К каждой взятой банке консервации ополченцы относились бережно, с трепетом, благодаря за труд хозяюшек, которые вынуждены были бросить свои дома и хозяйство.