Андрей Савельев - Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Также меня интересовал вред и средства защиты от фосфорного дыма. Но тогда уже интернета ни у кого в Семёновке не было, поэтому я решил узнать через сестру.

Не каждый день, но довольно часто я старался звонить в Киев маме, так как она очень переживала, зная где я. Но поговорить можно было не более пяти минут, потому что укропы сразу пеленговали, откуда звонок и начинали туда «насыпать».

Тогда я позвонил сестре и под грифом секретности от мамы рассказал про фосфорные снаряды. Она пообещала поискать в интернете информацию о средствах защиты. Она в свою очередь попросила помочь мамину подругу, о которой я писал раньше. И та, немного разбираясь в медицине, дала кое-какие советы: как правильно прятаться от фосфорных мин, чем тушить, в случае попадания. В итоге получается, из Киева информация поступала всему Семёновскому гарнизону, как оберегаться от фосфора.

На следующий день она мне перечислила методы, с помощью которых можно защищаться от ядовитого дыма: при отравлениях ни в коем случае не пить молоко, при попадании на кожу тушить желательно не водой, а мокрой землёй или тальком. А также рыть специальные окопы с дополнительными углублениями и правильной вентиляцией, чтобы туда не проходил дым.

Кроме меня никто этих инструкций не знал, поэтому я предложил Кэпу прийти на вечернее совещание в бомбоубежище и всем командирам провести инструктаж по противодействию фосфорным бомбам. Кэп одобрил, и я поздно вечером поехал на своём уазике в «бункер». К тому времени я уже, как говорится, хорошо «держался в седле», и мог самостоятельно водить УАЗ.

И вот я в противогазе мчусь по семёновским ухабам, не всегда объезжая торчащие неразорвавшиеся мины из асфальта, к «бункеру». На совещании я присутствовал впервые, так как там разрешено быть только командирам. Высидев примерно полчасика, я дождался, когда мне дадут слово, и всем довёл информацию, которую знал сам. Командиры подразделений внимательно меня выслушали, а некоторые даже записали по пунктам.

Бомбоубежище, в котором они собирались, было построено ещё в советские годы, но сохранилось до нашего времени. Нигде в окрестностях электричества не было, но, благодаря небольшому дизельгенератору и одному ополченцу с позывным Пух, который его постоянно заводил, в «бункере» можно и чайник включить, и рации зарядить.

В последние числа июня укропы вычислили, где собирается командование, поэтому в районе бомбоубежища всегда было опасно из-за регулярных бомбёжек.

Во время обстрела все прятались в безопасном «бункере» и только Пух иногда выходил, чтобы завести генератор, который часто глох из-за вибраций, создаваемых разрывами.

В этот раз он тоже вышел, потому что в «бункере» пропал свет. Я отчётливо помню, как ему Кэп сказал:

— Подожди, пока не закончится обстрел. Посидим пока без света.

Но очень добрый и отзывчивый человек Пух махнул рукой и сказал, что важнее зарядить рации.

Как только он вышел и наклонился над генератором, один снаряд упал прямо на него. Не рядом, не в генератор, а именно в Пуха, разорвав его в буквальном смысле на части. Когда я к нему подбежал, то не нашёл ни одной конечности. Возле заглохнувшего навсегда генератора лежало обезображенное туловище человека.

Вздыхать времени не было, обстрел мог возобновиться в любую минуту, поэтому я сказал парням, чтобы помогли мне завернуть его в простыню и погрузить в уазик.

Пока ребята грузили тело в кузов, я вызвал по рации Артиста и попросил, чтобы он по дороге в Славянск подсел ко мне, потому что в морге самому мне тело не вытащить.

Слева Рамзес, по центру Солнышко, справа Пух

Всю дорогу в город я думал о том, насколько коротка человеческая жизнь и как можно внезапно погибнуть от разрыва мины. Пух был добрейшей души человек. Его очень ценили в ополчении, так как он занимался заправкой транспорта бензином и дизелем и очень хорошо разбирался в технике. Перед гибелью он проявил смелость, на которую способен не каждый — вышел навстречу грохочущим снарядам, несмотря на то что командир его пытался отговорить.

Мои раздумья о жизни и смерти развеял необычный случай в морге. Не пугайтесь, странно звучит, я знаю. В общем, привезли мы тело с Артистом к моргу, а он закрыт, и ключа нет под кирпичиком, где я обычно оставлял. Тогда решили пройти по периметру здания и поискать другой вход — возможно, кто-то из сотрудников вернулся. На одной из дверей я увидел небольшую бумажку с номером телефона и какой-то надписью, по типу: если закрыто — звоните. Я достал телефон, позвонил и обомлел. На той стороне трубки послышалась западенская речь. Со мной говорил человек точно родившийся на Западной Украине.