Сергей Галицкий - Из смерти в жизнь… От Кабула до Цхинвала

Позже случилось у нас ЧП — солдат замахнулся на офицера. А ведь оружия кругом полно, такие стычки могли очень печально закончиться. Начинаем разбираться. Оказывается, на шее у солдата (а солдат был мусульманином) висел кожаный мешочек, в который матери по традиции вкладывают сыновьям листок с сурами из Корана, что, по мусульманскому преданию, защитит солдата в трудную минуту. Это похоже на православный обычай, когда русские матери зашивают в одежду солдата 90-й псалом. И офицер, узнав, что именно висит на шее у бойца, хотел сорвать этот мешочек. Солдат не давал ему это сделать. Так что они чуть не подрались.

Вызываю к себе солдата. Можно представить, к чему он приготовился, когда его к парторгу по такому вопросу позвали. Спрашиваю: «Так что случилось?» Он: «Этот мешочек мне мама дала перед отправкой, я его ни за что не отдам». Успокоил я бойца, как мог, и пошёл к офицеру. Говорю ему: «Чем тебе этот мешочек помешал?» А он мне: «Так ведь не положено!». Я — в ответ: «А ты теперь представь, что чувствует человек, когда кто-то руку поднимает на то, что ему мать дала. Для него, может, это не столько религиозный предмет, сколько напоминание о доме, о матери. Да он что угодно сделает с тем, кто на этот мешочек позарится!» Тот упорствует: «Так он же на меня замахнулся!» А я снова ему в ответ: «Я бы в такой ситуации точно так же поступил. Это он мать свою защищал!» А в конце нашего разговора сказал ту же фразу, что и раньше: «Если на боеспособность солдата этот мешочек отрицательно не влияет, то не надо его трогать. Оставь парня в покое». Так этот конфликт и погасили.

Самого меня крестили в детстве. Когда я поехал в Афганистан, я был абсолютно уверен, что меня убьют. Женился я перед самым отъездом с мыслью, что хоть квартиру жена получит за меня. Крестик свой перед границей спрятал в самое надёжное место — в партбилет. И так получилось, что уже в Афганистане я крестик этот потерял!.. И до сих помню, как мне стало жутко и страшно… Но потом крестик нашёлся, и вернулся я домой живым и невредимым.

Рассказывает подполковник З.:

— Не забыть мне один случай, который с точки зрения здравого смысла объяснить почти невозможно. В Афганистане мы с группой заметили: едет по дороге трактор — «Форд», по-моему — с прицепом, по всем приметам душманский. Мы дружно начали по нему работать из всего, что у нас было. Каждый отстрелял по два магазина (в магазине АК-47 тридцать патронов. — Ред.), ещё и пулемётчик полную ленту выпустил. Расстояние было небольшое, метров сто, так что полное решето должно было получиться из всех, кто в тракторе был. Начали мы перезаряжать и видим такую картину — вылезает из кабины душман, идёт к прицепу и снимает тент. Под тентом у него — «эрликон» (многоствольный пулемёт для стрельбы по воздушным целям. — Ред.). И как начал он по нам из него поливать! Мы мгновенно носом в землю все зарылись и лежим не шевелясь. Отстрелял он боезапас, спокойно сел в свою арбу и тихо уехал.

Мы потом долго голову ломали, почему же так в него никто и не попал. Таких случаев в Афганистане много было — стреляет кто-то в «духа» практически в упор и не попадает. А объяснение очень простое — очень трудно нормальному человеку в живого человека стрелять.

О смысле чеченской военной кампании многие не знали. Некоторые его не понимали, другие не хотели ни знать, ни понимать… Но эта война была. И мы в ней победили!

Рассказывает полковник Павел Яковлевич Поповских — начальник разведки Воздушно-десантных войск в 1990–1997 годах:

— К 18 декабря 1994 года наши войска уже неделю как продвигались по территории Чечни в направлении Грозного. В то время СКВО (Северо-Кавказским военным округом. — Ред.) и Объединённой группировкой войск командовал генерал-полковник Митюхин. Северная группировка под командованием заместителя командующего ВДВ генерал-лейтенанта Алексея Алексеевича Сигуткина подходила к Долинскому, посёлку на северо-западной окраине Старопромысловского района Грозного. Сигуткин не повёл группировку по дорогам, а прошёл по Сунженскому хребту, обойдя все посты и засады. Поэтому он первым подходил к Грозному с северного направления.

Колонну сопровождала пара вертолётов МИ-24, которые вели воздушную разведку и при необходимости могли наносить удары НУРСами (неуправляемый реактивный снаряд. — Ред.). Полётами вертолётов управлял командующий авиацией СКВО генерал Иванников, который находился в Моздоке на ЦБУ (центре боевого управления. — Ред.) авиации Северо-Кавказского военного округа. Кроме экипажей в вертолётах находились офицеры-разведчики 45-го полка специального назначения ВДВ. С ними радиосвязь поддерживал начальник оперативно-разведывательного отделения полка майор В.Л. Ерсак.