Мишель Лайонс - Камера смертников. Последние минуты [litres]

Для меня очень важно было казаться сильной. Моя мама и обе бабушки – все были удивительно сильными, и мне хотелось стать не хуже их. И вот, сидя на собраниях Департамента, я разгребала всякую дрянь, и вдруг глаза у меня начинало щипать. Много раз мне приходилось буквально держать лицо. Хоть картину с меня пиши под названием «Слезы решимости». Я злилась, но еще сильнее досадовала, потому что моя мама или бабушка никогда и ни из-за чего не стали бы плакать на работе.

Нам с Ларри очень нравилось стоять у тюрьмы «Стены» и смотреть, как выпускают заключенных. Те, кто отсидел полный срок и ничего не остался должен штату, выходили через главную дверь, а выпускаемые условно-досрочно – через боковую, потому что им нужно было оформить кое-какие бумаги.

Они вываливались целой толпой, неся одинаковые мешочки с пожитками.

Мы очень радовались, видя, как бывший заключенный расплывается в широченной улыбке, как бегут через дорогу дети, прыгают отцам в объятия. Или как освобожденный узник нежно обнимает и целует жену или подругу. Меня это сильно трогало, но я все больше и больше жалела освобожденных, которых никто не встречал и которым приходилось смотреть на чужую радость. Они брели к остановке с мешком за плечами и талончиком на автобус. Бог знает, куда такие едут, есть ли у них к кому пойти или они скоро вернутся сюда…

В октябре 2007 года рыбак нашел в заливе Галвестон пластиковый ящик, в котором лежало тело маленькой девочки. Из-за повреждений опознать ребенка было невозможно; СМИ прозвали девочку «Маленькая Грейс». В следующем месяце полиция арестовала Кимберли Энн Тренор и ее мужа Ройса Клайда Зиглера из города Спринг, Техас. Девочка оказалась дочерью Тренор и падчерицей Зиглера, ее звали Райли Энн Сойерс. Во время допроса Тренор рассказала, как она и Зиглер избивали ребенка ремнем и топили в ванне, а потом Зиглер вытащил девочку за волосы и швырнул об пол так, что разбил ей голову. Труп девочки супруги спрятали в гараже, а через два месяца выбросили с моста.

Моя дочь была примерно одного возраста с Райли Энн, у нее такие же прекрасные светлые волосы. Я все не могла выкинуть из головы картину, как Райли Энн хватают за волосы и швыряют на пол. Я читала статью у себя в кабинете и рыдала. И снова читала. Я ужасалась, но и не читать не могла. Эта история поразила меня в самое сердце. Та женщина, родом из Огайо, уехала с девочкой в другой штат, чтобы досадить ее биологическому отцу, а здесь мерзавец, за которого она вышла замуж, забил ребенка насмерть. То был один из редких случаев, когда я горячо желала для преступника смертной казни.

Меня всегда смущало, что, если дело касается высшей меры, с женщинами все обстоит иначе, чем с мужчинами. Женщины совершают отвратительнейшие преступления, часто против собственных детей, но их не казнят.

В Бомонте бывшая тюремная надзирательница Кениша Берри убила одного из своих детей и пыталась убить другого. Она заклеила сыну – четырех дней от роду – липкой лентой рот, положила его в мешок и выбросила в мусорный бак, когда мальчик был еще жив. Несколько лет спустя в придорожной канаве нашли новорожденную девочку, искусанную огненными муравьями; она выжила.

Берри приговорили к смерти, однако потом решение изменили – на основании того, что обвинение не доказало опасность Берри для общества: она, мол, опасна только для своих детей. Получается, женщинам нужно равенство, – когда дело не касается смертной казни.

Моя лучшая подруга работала в приемной окружного прокурора в Галвестоне, и я у нее поинтересовалась, будут ли требовать для Тренор смертного приговора. Она ответила отрицательно, и я сильно расстроилась. Я просто не могла понять почему. Однако обвинение решило, что присяжные вряд ли вынесут смертный приговор. Как паршиво…

Мне в голову стали приходить всякие дикие мысли. Я думала, смогу ли как-нибудь добраться до преступницы? Я работала в тюремной системе, значит, могла бы найти способ. Не то чтобы я вынашивала конкретный план, просто фантазировала, но все равно это было ненормально. Я понимала: справедливости здесь не дождаться. И оказалась права. В 2009 году Тренор приговорили к пожизненному заключению с возможностью условно-досрочного освобождения через 38 лет. Присяжные рыдали. Зиглер получил пожизненное без возможности освобождения. Для него тоже не требовали смертной казни. В ожидании суда Тренор родила еще одного ребенка.

Я долго не могла разобраться в себе, лишь со временем стала кое-что понимать. В 2008 году я развелась. Дочери тогда исполнилось три года. Мой муж хороший человек, отличный отец, но мы с ним оказались несовместимы. К моей работе это не имело отношения, просто закон притяжения противоположностей перестал действовать. Я ни о чем не жалею, ведь у нас прекрасная дочь, которой не было бы без этого брака, и я благодарю Бога за каждый ее день.