Аманда Лир - Дали глазама Аманды

— Будь умницей, моя дорогая, он сходит от тебя с ума, ты сделаешь из него все, что захочешь.

И она представила мне бледного, как смерть, молодого человека, рыжеволосого, с выщипанными бровями и глазами, подведенными черными карандашом. Одетый во что-то цвета незрелого яблока, он напоминал болезненного Питера Пэна. Я хотела было вернуться домой, но Дэвид проявил неслыханную любезность и завел беседу о Дали и сюрреализме. Марианна тихонько удалилась.

— Может быть, ты хочешь есть? — спросил он. — Тогда я повезу тебя в «Трампс», потому что в такое время тебя накормят только там. Я тоже немного голоден.

С его телосложением он должен был есть очень мало.

Он добавил еще белил к своему макияжу и надел зеленую кепку. Новый знакомый меня заинтриговал, и я захотела получше узнать этого странного парня, который вел со мной интеллектуальные беседы.

Кафе дискотеки «Трампс» было переполнено, и мы сели за столик Мика и Бьянки Джаггер. Конечно, Мик был кумиром молодежи, но Боуи все больше и больше входил в моду. Несмотря на некоторую ревность, звезды оказались друзьями и весь вечер проговорили о музыке. Бланка молча смотрела на меня, но не проронила ни слова, да и я не стала поддерживать беседу. В конце ужина парни решили, что мы отправляемся в кино. «Среди ночи?» — спросила я. Да, среди ночи, речь идет о боксерском матче Мохаммеда Али, который будут передавать прямо из Нью-Йорка, и Мику удалось оставить для нас четыре места. Мы решили пешком прогуляться до кинотеатра на Лейцестер Сквер. Как только зал погрузился во тьму, Боуи взял меня за руку и прошептал: — Наша первая встреча… В кино, как влюбленные…

Потом он стал говорить, что ненавидит бокс и что нам нужно уйти. Он отвез меня домой на машине и стал просить разрешения остаться. Я так хотела спать, что не стала сопротивляться.

Утром меня разбудил телефонный звонок. Это был Дали. Я не стала уточнять, что я не одна, но Боуи попросил:

— Я могу с ним поздороваться? Пожалуйста!

Он выхватил трубку у меня из рук:

— Hello Mister Dali, how are you?

— Это кто еще такой? — удивился Дали. — Может быть, вы сейчас «строчите на машинке»? В таком случае извините, что помешал.

Но между нами уже все произошло, и, как всегда, я не успела здраво обо всем подумать. Но о чем теперь говорить? Боуи со своим потекшим макияжем и взлохмаченными грязными волосами лежал рядом со мной. Он изучил мою студию и обнаружил, что улица за окном пересекается с Окли стрит, где он должен был сегодня поселиться.

— Я буду жить прямо за твоим домом, это замечательно!

Это было невероятное совпадение. Его менеджер на самом деле снял двухэтажный дом на этой улице, и из окон спальни Дэвида была видна моя студия.

После переезда Боуи приходил ко мне каждую ночь. Он водил меня ужинать, и мы часами болтали. Он хотел все знать. Я часами рассказывала ему о Дали, о его магии, о его идеях. Сам Дэвид любил научную фантастику, комиксы и немецкие фильмы. Он никогда не видел «Андалузского пса», но знал Вильяма Бурругса. Однажды, когда мы ужинали у «Одина», он вскользь сказал мне о том, что завтра из Штатов возвращается его жена… Кусок бифштекса стал мне поперек горла. Я не знала о том, что он женат! У него был маленький сын…

— Тебе очень понравится Энжи, — сказал он, — она просто супер!

Его жена приехала на следующий день и разбудила нас своим телефонным звонком:

— Привет, дорогая! — сказала она. — Могу я поговорить со своим мужем? Спасибо!

Они поговорили несколько минут, и Дэвид заметил:

— Вы очень хорошо сойдетесь, она совсем не ревнива, она хочет, чтобы я был счастлив.

Я тут же вспомнила о Дали и Гале. Однако у Боуи был несколько другой случай. Мой марсианин не только физически изменял со мной жене, он содержал дружка-блондина, жившего в подвале его дома и занимавшегося его сценическими нарядами.

Я со вздохом облегчения уехала в Мадрид, чтобы присоединиться там к Дали, надеясь на досуге разобраться в своих чувствах. Как я была счастлива снова увидеть тенистые улицы, фонтан Сибель и дворец. Я рассказала Дали о Боуи. Это его не очень обрадовало:

— Вы опять ввязались в историю, которая плохо кончится. Будьте осторожны, малышка! Или вы собираетесь опять быть несчастной?

— Ну уж нет! — заявила я. — Я полностью изменюсь. Я читала Оскара Уайльда, когда болела. Он сказал: «Амбиции — последнее прибежище от неудач». После стольких неудачных романов я стану амбициозной, вот увидите.

— И что вы собираетесь делать? Сниматься в кино?