Идо Нетаньяху - Последний бой Йони

К тому времени, как они вернулись к зданию, Йони уже отправили оттуда. Давид успел перевязать ему раны: на спину и грудь в местах поражения наложил вазелиновые бинты, а сверху — бинты из индивидуального пакета первой помощи, в основном чтобы обозначить пораженные места врачам, которые будут заниматься Йони в самолете. Без санитара, которого Йони в Лоде вывел из состава участников операции, у Давида не было возможности сделать что-либо еще. Он предпочел побыстрее отправить Йони туда, где существовал хоть какой-то, пусть ничтожный, шанс спасти ему жизнь.

Но кровь непрерывно вытекала из артерий, а с ней уходила и жизнь Йони, которая уже едва теплилась в нем. Давид и Арнон погрузили Йони на носилки, «и тут к нему вернулось сознание… видимо, проснулись солдатские рефлексы. Кругом слышалась стрельба, было шумно, и у Йони возникло нечто вроде реакции на команду „встать“» [91] 15. Д-р Давид (Специальная передача…) .

Шауль, выйдя из своего бронетранспортера, пешком прошел на площадку. Он хотел помочь в организации отправки заложников и бойцов и увидел, как на площадке занимаются Йони. Дани Даган, который просил Шауля по возможности выяснить, в каком состоянии Йони, получил неверную информацию, что у Йони «средняя степень ранения».

Давид попросил Шауля позвать кого-нибудь из сидящих в джипах на отвлекающей огневой позиции, чтобы они отправили Йони. Тут уже стали собираться заложники, желающие влезть в тот же джип и ехать к самолету. После перепалки джип высвободили у заложников и погрузили туда Йони. Рами, командир отвлекающей огневой позиции, повел джип к самолету. Сам Давид не мог сопровождать Йони, поскольку должен был заняться другими ранеными, а санитара, как известно, у него не было. Поездка в джипе была совсем короткой. Рами слышал, как Йони бормотал что-то невнятное.

Врачебная бригада четвертого самолета расположилась на полосах метрах в пятидесяти от самолета. Подготовку к приему раненых произвели спешно, с момента когда «геркулес» остановился и был спущен задний трап. Бригада заметила приближающийся джип, он проехал мимо и остановился у входа в самолет. Реанимационное звено, состоящее из двух врачей и фельдшера, сорвалось с места, медики подбежали к трапу самолета и тотчас занялись привезенным раненым. Автоматически произвели необходимые при реанимации действия: искусственное дыхание и массаж сердца, причем портупея Йони все еще висела у него на плече. Доктор Эран, командир медицинского персонала самолета, поспешил к ним. Подойдя, увидел, что раненый — Йони, и констатировал его физическое состояние — почти полную потерю крови.

Центральная установка по переливанию крови была наготове, кровь из пластиковых пакетов полилась под давлением внутрь, но все было напрасно: Йони был уже за пределами той черты, откуда можно вернуться. Два реанимационных врача взглянули друг на друга, понимая, что надежды нет.

— Тут ничего не поделаешь, — сказал один из них Эрану.

— Продолжайте, это Йони! — ответил Эран.

Эвакуация заложников, приостановившаяся было из-за выстрела с контрольной башни, продолжилась. Дан Шомрон торопил людей. Многие заложники по-прежнему были в шоке и не издавали ни звука. Муки велел им оставить вещи в зале и начать эвакуацию. Большинство послушалось, люди стали поспешно выходить через два выхода. Некоторые, однако, не желали расстаться со своим имуществом и потащили за собой свои сумки. Один из заложников, уже выйдя из зала, вернулся, чтобы взять свои пакеты duty free. Со своего места у входа в таможенный зал молодой офицер Рани видел, как заложники проходят по дороге к самолету. Из-за того что вышел из строя генератор, большая часть фонарей погасла, но гигантское пламя от взорванных во время акции «МИГов» и несколько горящих матрацев освещали окрестность и позволяли хорошо видеть происходящее. Рани поразило то, с каким упрямством заложники цеплялись за свое имущество. Амос Бен-Авраам, чьей обязанностью в тот момент было сосчитать заложников, пожаловался Муки, что ему никак это не удается.

Амнон Пелед подозвал Амира и попросил его кое-что объяснить по-английски одному из заложников, которым оказался командир самолета, капитан Мишель Бакос. Амир приказал ему и стоявшему рядом с ним авиаинженеру действовать согласно инструкции: оставить все вещи, надеть обувь и подойти к выходу из зала, откуда их возьмут на самолет, который всех эвакуирует.

Авиаинженер никак не мог найти своих ботинок. «Он ищет, подымает матрацы, одеяла, — ботинок нет как нет. Ночная темень, шум и выстрелы, а этот безуспешно ищет свои ботинки и уже уверен, что его здесь оставят, — рассказывает Амир. — Тем временем кто-то сообщил мне, что подвозят самолет… И я сказал ему: „Оставь ботинки и иди к двери“».