Идо Нетаньяху - Последний бой Йони

В этот момент Йони позвали к телефону для разговора с Оперативным отделом. После беседы он вернулся и с улыбкой сказал: «Эхуд уехал. „Очистил“ территорию, участвовать не будет». Эхуд в то же утро получил приказ от Екутиэля Адама ехать в Кению и приготовить условия для приземления и дозаправки участвующих в операции самолетов. Тамир почувствовал, что с этого момента в поведении Йони что-то изменилось, было видно, что ему стало легче, тень Эхуда теперь над ним не нависала. И так, в несколько приподнятом состоянии, по впечатлениям Тамира, Йони сразу после этого вошел в кабинет Шомрона.

План в общих чертах он представлял несколько минут. Не было ни вопросов, ни замечаний. Шомрон принял план Йони полностью, без изменений [50] 11. а ) Ави. б ) Тамир. .

После этого они вернулись в часть, чтобы продолжать подготовку. Теперь, после того, как Йони окончательно стало ясно, что Эхуд не участвует в операции, он, видимо по этой причине, изменил местоположение своего звена. В момент атаки на терминал его звено будет исключительно командной группой, а не группой прорыва. Оно будет двигаться рядом с первым звеном, а потом расположится на площадке перед центральным входом. Там, в нескольких метрах от фасада здания, Йони будет руководить и движением войск, и тем, что происходит в здании и снаружи. В таком случае он также сможет, если понадобится, войти без задержки в зал, где содержатся захваченные люди. В связи с этим Йони решил включить в свое командное звено, состоящее из связного Тамира, врача Давида и боевого санитара, еще одного, знакомого ему, опытного бойца. «Думаю, Йони поставил себя на такое место, чтобы иметь возможность максимально быстро перейти от командования к бою… будучи на этом месте, он мог действовать, если произойдет хотя бы малейшая осечка. Он знал, что на себя-то он всегда может положиться» [51] 12. Амир. .

Эта коррекция местоположения Йони, внесенная в план вскоре после инструктажа, была только одним из множества изменений, сделанных за оставшийся до операции день. Причина в основном состояла в том, что поступила новая информация, но не только. Йони учел соображения, которые пришли ему в голову за это время, а также предложения солдат и офицеров во время учений. «Не было определенности с начала и до конца, из-за нехватки времени приходилось планировать поэтапно, и порой не в совещательной комнате или в кабинете, а во время учений на моделях, — рассказывает Ави. — Это была очень дерзкая операция, с большой долей риска. Я помню, мы с Йони обсуждали между собой, как то и это сделать лучше, чем мы думали. Это его очень беспокоило — там, на крыше, может быть, десятки угандийцев, новая информация непрерывно течет, и ты себе говоришь: в сущности, я не знаю, на что иду… и Йони сидел в четверг ночью один в комнате и записывал мельчайшие подробности, которые подчеркнет в инструктаже, чтобы ущерб, учитывая большую степень риска, был минимальный… потому что на самом деле картина вырисовывалась не слишком симпатичная… Исходной точкой было, что благополучно вернуться всем бойцам будет трудно, независимо от уровня боевой подготовки угандийцев. Вражеских солдат десятки, и достаточно, если один-два из них выстрелят, чтобы были убитые. Ты едешь в такое место, о котором не знаешь, что оно собой представляет, — там есть комнаты, ниши, есть крыша, есть темнота, и ты не знаешь, откуда стреляют… и во время учений Йони уделил большое внимание оружию, чтобы оно было достаточно действенным. Он хотел хорошее оружие против башни, помимо пулеметов, — например, ракеты, чтобы могли обезвредить этот фактор, или подобное оружие для бронемашин нашего подкрепления, которое должно прибыть к старому терминалу».

Итак, хотя основной план остался по большей части неизменным, он был гибким, то и дело принимались новые решения, касающиеся вооружения, расположения отдельных звеньев, распоряжений об открытии огня бронемашинами, о том, зачернять или нет лица тех, кто атакует, и т. п. Во время учений, например, офицеры решили, что по окончании акции надо пересчитать бойцов части, и договорились о том, как это сделать. «План был очень свободным и изменялся много раз. У нас было слишком мало времени. Все шло слишком быстро. В этом смысле план был просто образцом гибкости и быстроты действий, перемен и четкой поэтапности. Это была вершина — выше не бывает» [52] 13. Омер. .

Амицур уже доставил «мерседес» из городского гаража. Тут же вокруг машины столпились солдаты, каждый надеялся оказаться среди ее пассажиров. Йони тоже не преминул прийти и обследовать машину. «Придя в первый раз посмотреть на „мерседес“, он задался вопросом; сколько народу здесь поместится, чтобы не было слишком тесно, — сколько, например, сядет с водителем и кто именно сядет с водителем. Он влез в „мерседес“, потом обошел его кругом, размышляя о личном снаряжении, об оружии и т. п., в том числе и о том, чтобы из-за тесноты в „мерседесе“ не пострадал бы кто-нибудь, не дай Бог, от случайного выстрела. И тогда же, я думаю, он решил убрать с заднего сиденья одного человека, который там предполагался по плану» [53] 14. Израиль. . «Мерседес», предоставленный Части, был белого цвета, а Иди Амин, судя по фильмам и фотографиям, которые получила Часть, ездил в черных машинах. Поэтому надо было ее перекрасить. Но это, пожалуй, была наименьшая проблема, с ней связанная. Корпус машины был старый, шины стертые, аккумулятор слабый, и, кроме всего прочего, мотор в техническом отношении устарел. Чтобы довести ее до нормальной боевой готовности, придется здорово над ней поработать. Ави Р., один из старейших механиков Части, долго трудился, чтобы исправить одну-единственную деталь. «Мы подняли капот, и я увидел, что генератор стоит наискосок к ремню… и хотя все вращалось, но не в выпрямленном состоянии. В таком положении ты не можешь знать, сколько продержится ремень, он вполне может порваться, а мы не из тех, кто садится в лужу. Токарных станков, чтобы это исправить, у нас не было, и все делалось на скорую руку. Вытащил я генератор, и оказалось, что он сдвинулся из-за того, что винты, его удерживающие, проходят через сделавшиеся слишком большими отверстия. Я решил его починить. Расширил еще больше дырки крепления генератора, сделал ему новую нарезку и ввинтил в нее особые стальные гайки, которые пришлось затачивать. Отверстие гаек точно соответствовало диаметру первоначального винта, на котором держался генератор. Винты эти также стерлись, и мы их заменили подходящими новыми».