Андрей Ветер - Кино без правил

Февраль 2009

Начал работу над сценарием. Нелегко. Повесть, которая лежит в основе сценария, не имеет сюжета. Я должен, во-первых, сочинить этот сюжет, и во-вторых, придумать вторую сюжетную линию – современную, о контрразведке. Фактически я должен написать совершенно новое произведение. Сроки сжатые, деньги (по меркам сегодняшних заработков в кино) невелики. МС предупредил сразу, что мне заплатят только двенадцать тысяч долларов за двенадцать серий. Для меня же это – огромная сумма. Отказываться не могу и не хочу. Делаю очередную попытку прорваться в кино. Вот только зачем? Делать в нынешнем российском кинематографе нечего, лишь ради заработка горбатиться.

Март 2009

Начинаю уставать. Третий раз переделываю не только сюжетные повороты, но и суть всей истории. Сама повесть – никакая, зацепиться не за что, из пустого невозможно что-то вылепить. Сочиняю всё с нуля, пишу абсолютно новую книгу, а мне всё говорят: не так, не туда, нужно иначе, но никто не подсказывает, в какую сторону двигаться. Вроде бы интересное дело, однако падающие на мою голову замечания утомляют, а иногда вообще выдёргивают почву из-под ног. Устаю от разговоров. МС таращит глаза, будто взглядом раздавить хочет, и требует нового решения. «Какого решения? Что тебе нужно?» – спрашиваю. «Не знаю». – «Что тебя не устраивает? Захват самолёта? Мне он самому не нравится, но ведь ты и Сергей потребовали от меня этого». – «Да, мы настояли». – «Могу убрать, но тогда всё надо менять принципиально». – «Надо подумать». И вот думаем. О чём?

Трудно. Пытаюсь наполнить сценарий глубиной, размышлениями, а меня бьют по рукам, отрезают язык.

Двадцать с лишним лет назад Росселини сказал в интервью, что его пугает тотальная развлекательность кинематографа. Как он был прав! И что бы великие режиссёры тех лет сказали о нынешнем кино? Да и средней руки режиссёры тоже ужаснулись бы. Любой второсортный фильм 1960-1980-х годов был глубже всех нашумевших фильмов последнего десятилетия. Ничтожность, примитивность, серость – это первые определения, которые приходят в голову, когда речь заходит о нынешнем кинематографе и нынешней литературе.

Поголовная грамотность убивает искусство. Чем больше «грамотных», то есть умеющих читать и писать, тем (страшный парадокс!) ниже уровень культуры. Причина проста: все эти «грамотные» убеждены, что способны понимать искусство и создавать шедевры. Отсюда катастрофически разрастающиеся пошлости, выдаваемые за произведения искусства. Примитив заполняет собою всё без остатка. Океан примитивных дельцов ворвался в духовное пространство, как цунами, и сокрушил небольшой и уютный мир творчества.

***

МС познакомил меня с СЗ, которого он пророчит в режиссёры «Спирали». СЗ произвёл на меня странное впечатление. Разговаривали долго. СЗ рассуждал разумно, подробно объяснял, чего бы ему хотелось и что не нравится (а не нравятся главным образом шпионские игры, то есть то, ради чего сценарий затевался, и то, откуда проистекают все наши трудности). Ни о чём конкретном мы не договорились, но одну сидевшую у меня в голове мыслишку СЗ поддержал. Теперь могу воплотить её в сценарии, хотя это означает очередную переделку.

Через несколько дней опять встречались с СЗ, теперь на «Мосфильме». Он опоздал на два часа! И за это время ни разу не позвонил! Я уже оделся, чтобы уйти, когда он вошёл и невозмутимо поздоровался. Виноватым себя он не чувствовал, не извинился, лишь развёл руками: «Вот такое у нас движение в Москве». Опять говорили, опять я выслушивал десятки бредовых предложений. Часа четыре они прессовали меня своими идеями, в которых с первого взгляда видны все прорехи, вся чушь, и мне приходилось по пунктам объяснять, почему нельзя так и нельзя эдак. Они соглашались быстро. «Да, ты прав, но мы думали – а вдруг…», – кивали, искренне огорчались. Удивительно, что хотят они вроде бы серьёзное кино, а предлагают такую откровенную халтуру, только бы удовлетворить собственную прихоть.

«Зачем ты хочешь изменить что-то ещё в сценарии? – обращаюсь к МС. – Я больше ничего исправлять не стану. Если хочешь, дай мне конкретные указания, прямо по тексту напиши своей рукой требования, я выполню их». – «Я не могу дать никаких указаний. Я не сценарист и ничего в этом не понимаю». – «Но ты же продюсер! Ты должен одобрить или не одобрить сценарий, а не кто-то другой»… И всё в таком духе, всё по кругу. Нет сил работать с такими людьми. Да что там работать – общаться с ними равносильно самоубийству, это потеря самоуважения.