Мэри Габриэль - Женщины Девятой улицы. Том 1 [Ли Краснер, Элен де Кунинг, Грейс Хартиган, Джоан Митчелл и Хелен Франкенталер - пять художниц и движение, изменившее современное искусство]

За свое пятилетнее замужество Элен никогда не чувствовала себя такой свободной. Комната, в которой они жили, была маленькой и скудно обставленной, а еда в кафетерии едва тянула на съедобную. (Билл при виде салата из сосисок с бананами сказал: «Выглядит так, будто готовила Элен» [1249] Elaine de Kooning, «De Kooning Memories», 353. .) Но ее мозг работал на максимальных оборотах, она много училась и столько же занималась живописью. За время пребывания в колледже Блэк-Маунтин Элен написала 18 абстракций цветными эмалями по бумаге [1250] Bledsoe, E de K, 28–29; «Elaine de Kooning, Black Mountain Paintings from 1948», Washburn Gallery, October 1–November 2, 1991. Элен свернула свои картины в рулоны и не смотрела на них до 1985 г. «Если они не ценны чем-то еще, то это явное свидетельство невероятной стойкости красок», — шутила она потом. . Формы на ее полотнах были плоскими, четкими и искривленными; цвета казались сухими, лишенными страсти. В этих работах, несмотря на искусность исполнения, отсутствовала сама Элен. Это были проходные картины. Они появились в результате того, что Альберс распахнул перед ней дверь. Но де Кунинг еще предстояло пройти через нее, чтобы со временем создать произведения, которые станут ее визитной карточкой как художницы [1251] Hall, Elaine and Bill , 85; Bledsoe, E de K , 28–30. . К осени, когда Элен вернется в Нью-Йорк, в ее живописи произойдет прорыв. И тогда резкие густые мазки и насыщенные цвета на ее полотнах начнут передавать однозначный посыл — энергию, вырвавшуюся наружу.

Блэк-Маунтин оказался именно тем, что было нужно Элен на том этапе ее жизни. Она подзарядила свои творческие батарейки и погрузилась в атмосферу безграничных экспериментов. Ближайшими друзьями Элен в кампусе стали Кейдж и Каннингем. Билла скоро начало раздражать, что она проводит с ними так много времени. «Он был довольно враждебно настроен к нашей маленькой группе. Он называл нас хохотунами, — рассказывала Элен много лет спустя. — Я сидела с ними за обедом, и мы действительно все время смеялись. А Билл садился отдельно от нас. Я всей душой отдалась студенческой жизни. И гораздо больше общалась со студентами, чем с мужем» [1252] Elaine de Kooning, interview by Minna Daniels, 27. . Впоследствии, оглядываясь назад, де Кунинг поняла: поступая так, она заставляла Билла, который по-прежнему ощущал себя иностранцем, чувствовать себя еще более чужим на этом празднике жизни [1253] Elaine de Kooning, interview by Minna Daniels, 28. . Но даже если бы Элен осознала это тогда, то вряд ли свернула бы свою бурную деятельность. Впрочем, и Билл не стал долго дуться из-за того, что интеллектуально ненасытная жена совсем его забросила. Он начал тесно общаться со своими студентами и много работал над одной картиной — будущим шедевром «Эшвилль». Словом, тем летом пути Билла и Элен разошлись, но их жизнь отличалась чудесным сходством. А потом внешний мир вторгся в нее самым жестоким образом и разбил сердца обоих.

Горки покончил с собой. Существует несколько версий истории о том, как Билл и Элен впервые услышали эту страшную новость. Но это не имеет особого значения, так как эффект оставался неизменным — полное опустошение. Хотя, возможно, первоначальный шок сменило осознание, что все ожидали чего-то подобного [1254] Lieber, Reflections in the Studio , 32. Одни очевидцы узнали об этом из письма Чарли Игана, а другие — от невестки Горки В. В. Ранкин или из газет. . Один друг-художник описывал Аршила Горки как персонажа вроде Джона Бэрримора, который разыгрывает шекспировскую трагедию, «увиденную глазами Достоевского» [1255] Oral history interview with Irving Block, AAA-SI. . Однако, даже признавая, что предупреждающие сигналы имели место, друзья Горки после его смерти чувствовали себя так, будто их ограбили. Аршил оставался сердцем и головой художественной сцены Даунтауна в период Великой депрессии и в первые годы Второй мировой войны [1256] James Brooks, interview by Jack Taylor. . В самые трудные времена коллеги-художники обращались к Горки за вдохновением, за советом и, несмотря на его явную склонность к автобиографическим выдумкам, за честностью. Искренностью в искусстве и жизни. В последние годы Горки писал свои величайшие произведения и у него наконец появились деньги, чтобы покупать лучшие материалы и всецело посвятить себя живописи. Но разочарования, с которыми он столкнулся за стенами мастерской, оказались невыносимыми. Художник не смог пережить чисто мужских дилемм.

В течение двух лет после того, как пожар уничтожил его картины и ему поставили диагноз «рак», Горки был наполовину сумасшедшим, по словам сценариста и режиссера Дэвида Хэйра. Он на время поселил Горки в своем доме в Коннектикуте и был частью круга сюрреалистов, в котором тогда вращался художник. «Аршил запирался и писал, не выходя из комнаты, по две-три недели подряд. А может, он и не работал. Горки просил кого-нибудь принести ему бутерброды и положить под дверь, чтобы ни с кем не встречаться лицом к лицу», — рассказывал Хэйр [1257] David Hare, interview by Jack Taylor. . В итоге Мугуч поверила: ее муж сошел с ума. После того как Горки ее ударил, женщина с детьми сбежала в безопасное место, к родителям (некоторые говорили, что она сделала это по просьбе самого Аршила). Там Мугуч и оставалась, пытаясь определить, нужно ли спасать их брак. По словам Джона Бернарда Майерса, она «ужасно боялась» Горки и со временем «завела роман с Маттой» [1258] Matossian, Black Angel , 425–429; John Bernard Myers, interview by Barbara Rose, audiotape, March 12, 1968, Series V, Box 13, R3, GRI; Herrera, Arshile Gorky , 600. .