Лоуренс Сутин - Филип К. Дик. Жизнь и Всевышние вторжения

Магазин University Radio, расположенный в районе Шаттак, продавал радиоприемники, бытовые электроприборы, а с конца сороковых годов – новое увлечение под названием телевизор. На цокольном этаже располагалась ремонтная мастерская. Музыкальный магазин Art Music располагался намного ближе к кампусу, рядом с Чармингом и Телеграф-авеню, в четырех кварталах от Сатер-гейт, где постоянно выступали уличные ораторы, где в середине шестидесятых годов национальное внимание привлекло движение за свободу слова, руководимое Марио Савио [59] Марио Савио (1942–1996) – американский леворадикальный общественный деятель, борец за права человека, ключевая фигура Свободного движения в Беркли. . В конце сороковых и начале пятидесятых годов магазины Art Music стали «визитной карточкой» Беркли, предлагая классическую музыку, джаз и особенно любимые Холлисом жанры – фолк и музыку новейших групп.

Будучи молодым человеком, Холлис страстно желал в своих фантазиях вести жизнь писателя, и ему всегда нравилось окружать себя творческими личностями; его работниками часто были подающие надежды театральные артисты Беркли. У него и его жены Пэт не было детей, и, возможно, по этой причине Холлис был восприимчив по отношению к «заблудшим душам» – немного безумным и эксцентричным идеалистам Беркли, которые оказывались в его поле зрения. Одним из них был Гомер Теспиан, который ходил босиком по улицам и был первоклассным ремонтным мастером, когда не втягивал своего босса в мрачные философские диспуты или не пропадал иногда на целые дни. Холлис продолжал держать его на работе без всяких упреков.

Фил, подающий надежды художник и отщепенец, с самого начала стал любимцем Холлиса. Сначала Фил трудился неполный рабочий день и в его обязанности входило разбирать по частям вакуумные трубки и звукосниматели для их повторной сборки, поскольку в военное время запасных частей не хватало. Работа была неблагодарной, но на первых порах она, видимо, нравилась ему, поскольку мальчик нуждался в перемене. Позднее Фил скажет, что работа у Холлиса была его первым «позитивным самоутверждением». На какое-то время Фил невинно, но страстно увлекся Пэт Холлис. На один из дней рождения Фила Холлис в виде подарка предложил ему выбрать любую пластинку из их каталога. Фил выбрал «Страсти по Матфею» Баха, где пел один из его самых любимых впоследствии вокалистов – Герхард Хюш [60] Герхард Хюш (1901–1984) – один из самых знаменитых немецких оперных певцов ХХ века. Обладал лирическим баритоном; выступал на сценах Берлина, Вены, Лондона, Милана. .

Вот что пишет Фил в письме по поводу своего двадцать первого дня рождения («Я пишу о своем времяпрепровождении», – указывает он в первой же строчке). Письмо было пеаном [61] Древнегреческая торжественная хоровая песня, первоначально посвященная Аполлону. (в застенчивом и доверительном тоне) в адрес руководства со стороны Холлиса:

Первыми твоими словами, адресованными мне, были: «Если тебе так сильно нравятся оба альбома, то не важно, какой из них ты купишь; рано или поздно они оба будут твоими». Ты был прав – так и получилось за неделю. Я думал: что за классный парень. Мне было пятнадцать. Сейчас на шесть лет больше. Позднее я стал работать у тебя в Art Music. […]

[…] Ты поддерживал меня и содействовал моему интеллектуальному росту, но иногда и пугал меня, потому что все, что ты говорил, я воспринимал всерьез – тогда и сейчас. […]

В пятнадцать лет я все делал неправильно, а в двадцать один год ты в Art Music и не можешь видеть, чем я занимаюсь. […]

Как-то я сделал серию рисунков, изображающих тебя, они все еще висят на стене в University Radio, и когда я замечаю их, то склоняюсь к мысли, что, если бы я их стал рисовать снова, они были бы точно такими же в мой двадцать первый год, какими были, когда мне было шестнадцать. Возможно, ты знаешь, что я имею в виду. […]

Как видно из письма, Филу поначалу было трудно справляться с работой. Но тревоги и головокружения усиливались в связи со средней школой Беркли, а не с магазинами Холлиса. Жизнь с продавцами и ремонтными мастерами была веселой, особенно после того, как пришла новость (в 1945 году), что наконец-то война закончилась:

Мы все набились в принадлежащий магазину грузовик, взяли большую коробку с фейерверками профессионального размера, подобрали по дороге нескольких солдат и тронулись в Беркли, чтобы «взорвать» его. Затем все отправились в Сан-Франциско, и мы разносили его в пух и прах дней десять, болтаясь по городу в виде вооруженных банд и угрожая всему, что движется. Было весело. Через год меня повысили по службе: я теперь уже не подметал полы, а вычищал пепельницы. По-любому, это был хороший год.