За ее редакторскую работу в Детском бюро платили мало. Но ей нравилось писать брошюры на тему детского воспитания. В шестидесятые годы Фил заметил одну из них на книжной полке соседки. «Ее написала моя мать, – сказал он ей. – Не правда ли, ирония судьбы в том, что она сама была отвратительной матерью и вовсе не любила детей».
Дороти зачислила Фила в школу в Кантрисайде, которая находилась неподалеку в Силвер-Спринг, штат Мэриленд, и которая обещала «новейшие методы и оборудование в очаровательном пригороде». Здесь он провел, по меньшей мере, часть 1935/36 учебного года в первом классе. (Фил позднее опишет ее как «квакерский» пансион, о чем не было сказано в школьной информационной брошюре.) В эссе Self Portrait 1968 года Фил дает следующее объяснение, почему Дороти сочла пансионат необходимым:
В Вашингтоне лето еще ужаснее, чем о нем говорят. Я думаю, оно обволакивало мое сознание – обволакивало еще и в сочетании с тем замечательным фактом, что моей матери и мне негде было жить. Мы останавливались у друзей. Год здесь, год там. Со мной было не все в порядке (а что спросишь с семилетнего ребенка?), и вот я был отправлен в школу, специализирующуюся на «дефективных» детях. Меня сочли дефективным на основании того факта, что я боялся есть. В пансионе не знали, как обращаться со мной, поскольку с каждым месяцем я весил все меньше, и никто ни разу не видел, чтобы я ел фасоль. Однако начала проявлять себя моя литературная карьера в форме поэзии. Моим первым стихотворением было такое:
Вот маленькая птичка
На дереве сидит,
Вот маленькая птичка,
Что на меня глядит.
Кошка птичку увидала –
Птички как и не бывало.
Птичка та не улетела:
Ее кошка утром съела.
Стихотворение с восторгом приняли на Родительском дне, и мое будущее было определено (хотя, конечно, никто об этом не знал. По крайней мере, тогда).
Это маленькое стихотворение уже демонстрирует юмор и остроту чувств, которые проявятся в лучших фантастических произведениях Фила. Но в тот момент мальчик был на грани. Он потерял Бабулю, своего отца и свою сестру. У него не было ничего, что напоминало бы стабильный дом, и теперь он не по своей воле вынужден был влачить существование в пригородном пансионе. Проглатывание пищи было особенно затруднительным для него в публичных местах, таких как школьная столовая. Позднее Фил связывал затруднения с едой в те времена с «печалью и одиночеством».
Вызывает сомнение, является ли процитированное выше стихотворение первым литературным произведением Фила. Другие стихотворения (распечатанные и сохраненные Дороти) тоже претендуют на эту честь. «Песня пятилетнего Филипа» (датированная 1934 годом, то есть до отъезда в Вашингтон) примечательна тонким различением «Бога» и «духа»:
Божий дух – милый старичок,
Он жил на заре времен.
Но князь прискакал, ну а Бог – молчок,
И теперь нам не виден он.
Бог – это дух в тебе и во мне.
Бог ушел так давно – не вчера.
Но зато в каждом ясном и солнечном дне
Дух встает вместе с солнцем с утра.
Стихотворение свидетельствует о необычной духовной независимости Фила – большинство детей не прикрепляет к Богу прозвище «милый старичок».
В двух своих романах – «Прозябая на клочке земли» (написан в 1957 году, опубликован посмертно в 1985-м) и «Когда наступит прошлый год» (написан в 1963–65 гг., опубликован в 1966-м) – Фил использовал Вашингтон как знаменательное место действия. У подверженного стрессам героя «Прошлого года» Вирджила Аккермана, хозяина корпорации «Пушнина и красители» в Тихуане, было специально сконструированное убежище под названием «Ваш-35» (от «Вашингтон, 1935»), которое позволяло возвращаться в мир детства. «Омфал» этого мира – Макком-стрит, 3039 (адрес самого Фила, по которому он большей частью проживал в столице). В кинотеатре «Аптаун» [32] Одноэкранный кинотеатр в районе Кливленд-парк, Вашингтон. Был открыт в 1936 году, а не в 1935-м, как в рассказе Дика.
идет фильм «Ангелы ада» [33] Чрезвычайно популярный фильм (1930) режиссера Говарда Хьюза про военных летчиков.
с Джин Харлоу (с откровенной сценой, которая потрясла юного Фила, когда он впервые увидел ее). Любовно запомнившиеся детали в большом количестве встречаются в «Ваш-35», но контекст, в который они помещены, – «регрессивный мир детства», созданный для того, чтобы поддерживать дух удачливого военного промышленника, – подчеркивает презрение Фила к воссозданию в розовых цветах его мальчишеского мира.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу