Лоуренс Сутин - Филип К. Дик. Жизнь и Всевышние вторжения

Фил нашел себе новую «берлогу». Но через короткое время он разочаровался в своих новых канадских знакомых. В основном им было за тридцать, и они преимущественно были «ориентированы на карьеру». Вьетнамский конфликт, который поляризовал политическое сознание в США, почти не имел значения в Ванкувере.

В начале марта Фил написал запрос, чтобы узнать, мог ли он жить в «Сентер Пойнт» [195] Center Point – открытый в 1969 году реабилитационный центр и ряд клиник в округе Марин. Сейчас спектр оказываемой помощи расширен (СПИД, ПТСР и т. п.). , клинике в зоне Залива, куда он попадал в последние месяцы жизни в Санта-Венеции; рекомендация со стороны «Сентер Пойнт» была отрицательной.

Фил также написал профессору Уиллису МакНелли из Калифорнийского университета в Фуллертоне, опрашивавшему Фила сразу после взлома, – чтобы узнать, будет ли Фуллертон хорошим местом для переезда.

14 марта он отменил зарезервированный билет на самолет до Сан-Франциско, а затем написал Урсуле Ле Гуин (с кем он завел переписку, хотя они никогда не встречались [196] Что еще интереснее, они учились вместе в школе в Беркли, но были незнакомы. ), предложив встретиться с ней в Портленде. Фил подозревал – и это точно, Ле Гуин подтверждает, – что диковинные истории опережают его, и пытался заверить ее: «Несмотря на травму, испытанную при моем переезде сюда, в Ванкувер, моя голова действительно очень хорошо работает; я не такой ошалевший, каким был в декабре. Уверяю, я могу вести цивилизованную, разумную беседу, не разбивая ничью любимую лампу. На самом деле я бы сказал, что у меня все очень хорошо, все продумано; мой кризис идентичности, кажется, заканчивается».

К сожалению, это не было так. После потери Андреа, Донны, Шейлы, Нэнси, всего его мирка в зоне Залива, Фил попал в Мир гробниц [197] Автор намекает на Мир гробниц Мерсера из «Мечтают ли андроиды об электроовцах?». . Позже Фил рассказывал пятой жене, Тессе, о типчиках, похожих на мафиози в черных костюмах, которые посадили его на заднее сиденье лимузина и возили часами, задавая вопросы, которые он не мог вспомнить. В общем, двухнедельный провал в памяти. Когда очнулся, он попытался совершить самоубийство.

Сценой была его недавно арендованная, почти пустая квартира в Ванкувере; дата – 23 марта. Фил принял 700 мг бромида калия, успокоительного. На обрывке картонной коробки он написал номер экстренной службы Центра предотвращения самоубийств на случай, если в последний момент передумает. «К счастью, последней цифрой в номере была единица, – сказал он позже, – и я едва смог набрать ее» [198] +1604–872–3311. .

Перед набором этой последней цифры Фил уже позвонил Сьюзен Уолш и сообщил ей, что он планирует «погасить свет». Сьюзен была незнакома с этим сленгом и понятия не имела, что Фил думает о самоубийстве; тем временем Фил был в ярости из-за отсутствия сочувствия. В интервью для журнала фантастики Vertex Фил опустил рассказ об этом предыдущем звонке, но рассказал о «полуторачасовом» разговоре по телефону с консультантом (типичная гипербола для интервью Фила – девяносто минут разговора после 700 мг бромида калия? И никакая «неотложка» не была вызвана квалифицированным консультантом за все это время?). «[Консультант], наконец, сказал: «Вот в чем дело. Вам нечего делать; у вас нет цели; вы приехали сюда, произнесли свои речи и теперь сидите в своей квартире. Вам не нужна психотерапия. Нужна целенаправленная работа». И поэтому Фил был доставлен в «Икс-Кэлай», расположенный поблизости реабилитационный центр для наркоманов и алкоголиков, которой работает по той же строгой схеме: сообщество/упорный труд/резкий отказ от наркотиков – как и в прежнем Центре лечения наркомании «Синанон» в Лос-Анджелесе. Фил рассказал Vertex : чтобы попасть в «Икс-Кэлай», он должен был притвориться («скрытый путь»), что употреблял героин. «Я сделал так, что мой метод подействовал, – я почти набросился на сотрудника, беседовавшего со мной, поэтому они не сомневались, что я наркоман». Обученные эксперты принимают Фила за наркомана? Героин был наркотиком, с которым Фил никогда не связывался. В письме, написанном в конце марта, рассказ более мрачен:

[…] Я действительно был подавлен. На следующий день у меня было бредовое состояние, упадок сил, кризис идентичности, психотический срыв, пароксизм страдания и просто, в целом, плохое время. Теперь я – часть «Икс-Кэлай»; они вошли и зачерпнули лужу слизи с пола моей квартиры, которая была мной, или тем, что осталось от меня, отвезли меня в их дом, где они – а теперь и я – живут, привлекли меня к работе, поставили мою голову на место – вполне достаточно для того, чтобы я не пытался прикончить себя каждые полчаса, держали кого-то со мной днем и ночью… и, наконец, неделю спустя, я снова начал функционировать. В течение одной недели я убирал ванные комнаты, мыл горшки и кастрюли, кормил детей – там «цыпочки», «чуваки» и ребетня живут вместе, – и теперь у меня есть свой кабинет, пишущая машинка, я снова на работе – впервые после долгого перерыва – и пишу [информационно-рекламные материалы для «Икс-Кэлай»]. […] Как вы помните, друзья, которые были у меня в прошлом году в Сан-Рафеле, вели меня вниз и вниз в сточную канаву с ними; я начал здесь, в Ванкувере, общаться с такими же бестолочами и покатился по этому пути еще быстрее. «Икс-Кэлай» отрезал меня от этих людей: никаких звонков, никаких посетителей, nada [199] Nada – ничего ( исп .). . Полный разрыв с моим прошлым, с внешним миром, с моими так называемыми друзьями. Здесь есть только два правила «Икс-Кэлай»: никаких токсических веществ и никакого насилия. Таковы были две порочных реальности в моей прежней жизни, верно? Верно. У меня наконец есть дом, настоящий дом, семья, настоящая семья, и я начинаю выстраивать осмысленную, целеустремленную жизнь.