Рональд Рейган - Жизнь по-американски

Однажды после встречи с членами уходящей администрации адвокат из Сан-Франциско Каспар Уайнбергер (он был одним из первых, кого мы пригласили со стороны в качестве директора финансового управления на переходный период) подошел ко мне и сказал: "Ежедневные расходы штата превышают доходы более чем на миллион долларов, и это продолжается уже целый год".

Демократы в Сакраменто уже целый год как знали о растущем дефиците, но скрывали это путем изменения форм бухгалтерского учета, что позволило им переводить дефицит в следующий финансовый год; затем, избежав таким образом затруднений, связанных с повышением налогов в год выборов, превышение расходов продолжалось, как обычно.

Теперь штат неожиданно оказался перед кризисом, которого он не знал со времен "великой депрессии", и мне как новому губернатору предстояло выбираться из него.

2 января 1967 года в своем обращении к жителям штата по случаю вступления в должность я информировал их об обнаруженной неразберихе в финансах и со своей стороны пообещал как можно скорее сделать все возможное, чтобы навести порядок.

"Нам предстоит ужимать, урезать и приспосабливать наш бюджет до тех пор, пока мы не сократим расходы на содержание управленческого аппарата, — сказал я. — Это будет трудно и неприятно".

Так оно и было.

Какое-то время еще утром при входе в здание законодательного собрания штата мне казалось, что кто-то уже поджидает у стола, чтобы сообщить о новой проблеме, о которой мы не знали вчера.

Казалось, будто каждую ночь открывался новый ящик и обнаруживался еще один кризис.

Каспар Уайнбергер сказал мне, что дефицит бюджета составляет по крайней мере двести миллионов долларов, а я должен был представить сбалансированный бюджет в законодательный орган штата в течение двух недель со дня инаугурации. В отличие от федерального правительства Калифорния должна иметь сбалансированный бюджет уже в июле, до начала нового финансового года, поэтому вся работа легла на меня.

Мы временно запретили прием на работу новых служащих и урезали бюджет во всех государственных учреждениях на десять процентов, а также предприняли ряд других возможных мер, чтобы сократить дефицит: продали личный самолет Пэта Брауна, принадлежащий правительству, резко сократили поездки служащих за пределы Калифорнии, отменили несколько строительных проектов и прекратили покупать автомобили и грузовики для нужд штата. Но этого оказалось недостаточно, понадобились более энергичные и радикальные меры, и вскоре я оказался в состоянии открытой войны с нашим парламентом.

Хотя с помощью избирателей Калифорнии восьмилетнее губернаторство демократов кончилось, палата представителей и сенат штата оставались в руках сторонников этой партии, и им не понравилось, что новоявленный республиканский губернатор указывает, как распоряжаться деньгами налогоплательщиков.

С уходом Пэта Брауна самым влиятельным демократом в Сакраменто остался спикер ассамблеи Джесси Анру.

Из-за его грузной комплекции и репутации человека, делающего политику в прокуренных варьете, его называли Большим Папочкой, и он являл собой классический пример вольного и широкого обращения с налоговыми поступлениями. Анру правил ассамблеей железной рукой и был тесно связан с не жалевшими средств лоббистами, использовавшими всевозможные уловки, чтобы добиться поддержки парламента. И в прошлом он обычно добивался своего у Пэта Брауна.

С моей точки зрения, Анру олицетворял собой многое, что я считал неправильным в политике управления. По его же понятиям, я, должно быть, выглядел неопытным и наивным чужаком, пытающимся пробиться туда, что он и его близкие сторонники и друзья считали как бы своим клубом для узкого круга, причем наделенного исключительной привилегией распоряжаться деньгами налогоплательщиков.

Со временем я даже стал испытывать некое завистливое уважение к тактическим способностям Анру в сфере законодательства — он хорошо знал свое дело, — но превыше всего ставил интересы партии. Пленных он, как говорится, не брал.

Меня нередко удивляет парадокс, существующий в формировании американской законодательной системы: каждые четыре года люди выбирают президента страны — а в штатах еще и губернаторов, — единственных представителей власти, избираемых всенародным голосованием. Затем те же граждане, но уже в своих округах, выбирают представителей в законодательные органы и конгресс, которые часто находятся под контролем оппозиционной партии, что дает, таким образом, возможность препятствовать президенту или губернатору в выполнении тех задач, во имя которых они были избраны.