Рональд Рейган - Жизнь по-американски

Не так давно мне рассказали о случае, иллюстрирующем это различие. По дороге в аэропорт американский ученый, летевший в Советский Союз, разговорился с местным таксистом, молодым человеком, который сообщил, что он все еще продолжает учиться. Ученый спросил: "Кем вы хотите быть, чем заниматься, когда кончите учебу?" Молодой человек ответил: "Я пока не решил". Когда ученый прилетел в Москву, его таксистом тоже оказался некий молодой человек. Случилось так, что он упомянул, что все еще учится, и ученый, говоривший по-русски, спросил его: "Кем вы хотите быть, чем заниматься, когда кончите учебу?" Молодой человек ответил: "Мне пока не сказали".

Битва идей и ценностей между Востоком и Западом не окончена. До этого еще далеко. Имея дело с Советским Союзом, мы должны оставаться бдительными и сильными. Я еще раз повторю: "Доверяй, но проверяй"

На этом пути нас ждут ухабы. Но, поговорив со смышлеными молодыми людьми в Москве и увидев, что происходит у них в стране, я не мог не испытывать оптимизма: мы — на пороге новой эпохи в политической и экономической истории мира.

С нетерпением ожидаю увидеть, к чему мы придем.

После поездки в Москву наши команды продолжали работу над договором СТАРТ, однако препятствий было слишком много. Это были не только сложные проблемы контроля за сокращением ракет морского и иного базирования, но и продолжавшийся отказ Советского Союза ликвидировать огромную РЛС, сооружаемую в Красноярске, в 2100 милях к востоку от Москвы.

К началу сентября, когда осталось четыре месяца до моего ухода из Белого дома, стало очевидно, что мы не разрешим все проблемы на пути соглашения СТАРТ до моей отставки. Горбачев прислал мне письмо с выражением своего сожаления и ретроспективным обзором того пути, который мы вместе прошли:

"Уважаемый господин Президент!

Пользуюсь поездкой в Вашингтон министра иностранных дел Э. А. Шеварднадзе, чтобы продолжить наш доверительный разговор.

В ходе одной из бесед в Москве прозвучала мысль о том, что, может быть, нам доведется встретиться в этом году еще раз — для подписания договора о радикальном сокращении стратегических наступательных вооружений в условиях соблюдения Договора по ПРО. К сожалению, эта наша общая цель отодвинулась во времени, хотя, я продолжаю верить, она остается достижимой, пусть даже за пределами нынешнего года.

В известной мере утешает понимание того, что действует договоренность сделать максимум возможного в остающиеся месяцы Вашего президентства для обеспечения преемственности, последовательности избранного нами принципиального курса. Помнится, Вы сказали, что сделаете все для сохранения конструктивного духа нашего диалога, и я ответил, что в этом наши намерения полностью совпадают. Это действительно так, и в этом источник больших надежд для наших двух народов.

После переговоров на высшем уровне в Москве прошло четыре месяца — срок короткий, если учесть те динамичные глубинные процессы, которые развернулись в международной жизни и заполняют календарь политической жизни СССР и США. И все же немало сделано для реализации совместно согласованной платформы дальнейшего поступательного развития советско-американских отношений. Уничтожены впервые в истории ядерные ракеты… ядерное разоружение утверждается и становится привычным делом.

В ряде районов мира начался процесс политического урегулирования конфликтов и национального примирения. Обогащается и человеческое измерение наших взаимоотношений, которому мы договорились уделять повышенное внимание. Простые советские люди продолжают постигать для себя Америку, пересекая ее походом мира, а сейчас, когда Вы читаете это письмо, проходит очередная встреча советской и американской общественности в Тбилиси.

Нам могут возразить, что и раньше, скажем, в 30-е или 70-е годы, отмечались подъемы в отношениях между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки. Но, думается, нынешний этап нашего взаимодействия отличается рядом существенных особенностей. Четыре встречи на высшем уровне за последние три года подвели под наш диалог хорошую базу, подняли его на качественно новую высоту. А с высоты, как известно, виднее и пройденный путь, и проблемы переживаемого момента, и открывающиеся перспективы.

Сложился уникальный механизм практического взаимодействия, подкрепленный принципиальными политическими констатациями и одновременно наполненный осязаемым содержанием. Этому способствовал главный подход, о котором мы условились еще в Женеве, — реализм, ясное понимание сути разногласий, упор на активные поиски возможных областей совпадения национальных интересов. Таким образом, сами себе мы бросили серьезный интеллектуальный вызов: рассматривать наши различия и многообразие не как основание для перманентной конфронтации, а как побудительный мотив к интенсивному диалогу, взаимному познанию и обогащению.