Рональд Рейган - Жизнь по-американски

В моем понимании этот центральный пункт имеет три ключевых аспекта: первый — жизненная необходимость перехода во всем мире к принципу урегулирования международных споров мирными средствами без применения или угрозы применения силы; второй — не терпящая отсрочки необходимость сокращения запасов вооружений, в частности наиболее разрушительных и дестабилизирующих их видов; и третий — необходимость создания достаточного уровня доверия между нами, которое позволит достичь первые две цели.

Сейчас, очевидно, нам невозможно сразу решить все множество проблем в наших отношениях. Но мне также кажется, что еще труднее нам будет решать проблемы, даже самые критические, в отрыве от других. Чтобы достичь успеха, я полагаю, мы должны найти возможность продвигаться вперед во всех трех направлениях одновременно. Позвольте мне с полной откровенностью высказать свое мнение по каждому из них.

Во-первых, мне приятно, что Вы одобряете принципы Устава Организации Объединенных Наций и считаете, что каждый народ и каждая страна должны быть хозяевами своей судьбы. Мне это приятно, потому что я тоже так считаю и испытываю самые сильные чувства к этому принципу, который является неотъемлемым принципом мира на земле. Поскольку мы согласны с этим принципом, трудность состоит в том, что мы по-разному толкуем его из-за того, что у нас самих есть проблемы в этой области, причем очень серьезные.

Вы просили меня попытаться понять точку зрения Москвы на некоторые критические моменты, и, могу Вас заверить, я попытался сделать это. Могу ли я попросить Вас в свою очередь взглянуть на мир с точки зрения Вашингтона?

Сейчас у меня, как у верховного главнокомандующего, ни одна из воинских частей не находится в состоянии боевых действий. Если бы все лидеры стран могли это сказать, мы уже были бы на пути к более безопасному миру. Если бы каждый из нас определенно заявил, что не будет прибегать к войне как к средству решения любых проблем, сокращение вооружений было бы просто и легко достигнуто. Если же, с другой стороны, мы будем подходить к решению задачи, будучи уверенными в неизбежности войны, тогда мы обречены на неудачу. Я думаю, что мы должны найти возможность либо открыто обсудить эти вопросы, либо по крайней мере изучать с большим вниманием позиции другой стороны, прежде чем делать решающие шаги. В конце концов не имеет значения, будем ли мы решать эти проблемы путем особого взаимопонимания или просто идя по пути их решения. Необходимым условием является то, что они должны быть решены, если мы хотим успешно рассмотреть другие важные вопросы, стоящие перед нами.

Что касается второго аспекта укрепления международной безопасности — сокращения вооружений, то мне импонирует недавний прогресс на переговорах по взаимному сбалансированному сокращению обычных вооружений в Вене. И, хотя остаются серьезные проблемы, могу заверить Вас, что мы прилагаем все наши усилия к их разрешению. Я также согласен, что центральными и требующими нашего наиболее серьезного внимания являются два комплекса переговоров в Женеве — по стратегическим вооружениям и по ядерным вооружениям средней дальности, направленным на цели в Европе. Я также полагаю, что мы можем достичь соглашения, и, насколько я считаю, чем быстрее, тем лучше.

Я понимаю Ваши разъяснения относительно советской позиции на переговорах по ракетам средней дальности в Женеве. Я полностью осознаю, что Ваше предложение сократить количество развернутых ракет "СС-20" далось нелегко. Редко когда бывает легко отказаться от чего-то, что есть у других. Но я считаю, что мы должны рассматривать ситуацию в более широком историческом контексте, если хотим найти решение, которое сохранит безопасность обеих сторон и, более того, позволит снизить уровень ядерных вооружений. В течение большей части 70-х годов наши союзники и мы считали — и в многочисленных публичных заявлениях с этим соглашались видные советские руководители, — что в Европе существует определенный военный баланс. Но потом, в 1977 году, Советский Союз начал развертывание нового класса ядерных вооружений с большим радиусом действия и с большими возможностями, чем существовавшие в Европе. Это явно поставило под угрозу баланс и привело к декабрьскому, 1979 года, решению НАТО приступить к развертыванию "Першингов-11" и крылатых ракет.

Я перечисляю эти общеизвестные факты для того, чтобы объяснить, почему нынешние советские предложения нас не устраивают. Безусловно, обнадеживает Ваше понимание того, что потребность в "СС-20" намного меньше, чем их развернуто, но монополия на систему вооружений остается монополией независимо от большего или меньшего их количества, и мы не можем согласиться с подобным положением. Вы говорили об английских и французских системах, и я понимаю Ваши возражения. Но я в самом деле не считаю их уместными. Главное то, что упомянутые английские и французские системы не входят в оборону стран НАТО. Эти соображения могли бы предположительно рассматриваться как вторичные, если бы английские и французские ракеты представляли реальную угрозу Советскому Союзу. Однако можете ли вы рассматривать их как угрозу, принимая во внимание внушительный ядерный арсенал, которым вы обладаете (включая МБР, которые могут быть нацелены на Великобританию и Францию)? Я просто не могу понять, почему Вы считаете необходимым иметь "особый баланс" по этим системам, в то время как ваши главные системы превосходят их по мощности во много-много раз.