Рональд Рейган - Жизнь по-американски

По моему убеждению, положение в Центральной Америке оказалось столь серьезным, что у нас просто не было выбора. Даже из соображений простой справедливости мы были обязаны помочь народу этого региона бороться с кровожадными повстанцами, вознамерившимися отнять у него свободу.

Я редко выхожу из себя, но однажды все же не сдержался. Это было во время совещания в Овальном кабинете, когда Тип О’Нил в очередной раз разглагольствовал о недопустимости наших действий в Центральной Америке. В порыве гнева я сказал ему: "Сандинисты открыто заявили, что идут по пути коммунизма и намерены оказывать содействие марксистским революциям во всех странах Центральной Америки… они убивают и пытают людей! Какого черта вы от меня хотите — чтобы я сидел сложа руки и никак им не препятствовал?"

За восемь лет президентства я многократно высказывал свое разочарование — а порой и досаду — по поводу нежелания американского народа и конгресса принимать всерьез угрозу, исходящую из Центральной Америки. Белый дом регулярно получал результаты опросов общественного мнения, из которых мы узнавали, что американцы думают о политике правительства. Я часто говорил о проблемах Центральной Америки по телевидению, выступал перед совместными заседаниями обеих палат конгресса, а также на различных собраниях и встречах и каждый раз надеялся, что американцы меня поддержат и вынудят конгресс прислушаться к их мнению, как это было с пакетом экономических реформ.

Но результаты опросов показывали, что американцы в своей массе были совершенно равнодушны к событиям в Центральной Америке; более того, многие даже не знали, где находятся Никарагуа и Сальвадор. А таких, кто разделял мои опасения относительно проникновения коммунистов в Западное полушарие, было слишком мало, чтобы оказать серьезное давление на конгресс.

Это безразличие, по моему мнению, в значительной мере было следствием поствьетнамского синдрома. Страна прониклась настроениями изоляционизма. Такого я не наблюдал с времен "великой депрессии". Кроме того, сандинисты и сальвадорские повстанцы умело манипулировали прессой и общественным мнением. Нанятая ими фирма развернула продуманную пропагандистскую кампанию, изображая их чуть ли не последователями Авраама Линкольна и Джорджа Вашингтона. Ничего более лицемерного нельзя было себе представить: никем не избранное деспотическое правительство Никарагуа ханжески обвиняло нас в подрывной деятельности, тогда как само с помощью винтовок и минометов вело подрывную деятельность против законно избранных правительств в соседних странах Центральной Америки.

Эта кампания дезинформации имела успех отчасти еще и потому, что многие репортеры в своих сообщениях о событиях в Центральной Америке отказывались от того здравого журналистского скептицизма, с которым они подходили к другим темам международной жизни. Видимо, привыкнув за время войны во Вьетнаме изображать дядюшку Сэма в роли злодея, журналисты не желали рисовать "контрас" в положительном свете хотя бы потому, что на их стороне было правительство Соединенных Штатов. А может быть, им представлялось, что трогательные картинки "бедненьких сандинистов" и сальвадорских повстанцев, отважно сражающихся с "северным Голиафом", больше могут рассчитывать на успех у читающей публики.

Как-то раз нам сообщили, что советское судно, которое только что прошло через Панамский канал и двигалось к северу вдоль западного побережья Центральной Америки, везет груз оружия для Никарагуа. Я обнародовал это сообщение: ведь сандинисты с пеной у рта утверждали, что не получают советского оружия. После моего выступления сандинисты принялись клясться, что судно везет лишь сельскохозяйственные машины, и заявили, что приглашают представителей мировой прессы присутствовать при его разгрузке, — пусть убедятся, что я их. оклеветал. Я немного испугался: похоже, они собирались сгрузить оружие на полпути.

Что ж, когда судно встало под разгрузку, в порт действительно были приглашены представители прессы — кубинской прессы. Разумеется, они сообщили то, что от них требовалось: судно привезло сельскохозяйственные машины. И некоторые американские газеты перепечатали их сообщение в доказательство того, что я сел в калошу.

На самом деле это судно привезло в Никарагуа вооружение для вертолетов.

Поступали и другие сообщения, подтверждавшие, что Никарагуа, как и Куба, превратилась в штаб экспорта революции во все страны Латинской Америки, и пресса имела доступ к этим сообщениям. Например, в апреле 1983 года из Ливии в Никарагуа вылетел самолет якобы с грузом медикаментов. Наша разведка установила, что самолет везет совсем другой груз, и сообщила об этом бразильским властям. Когда самолет приземлился в Бразилии для дозаправки горючим, на нем произвели обыск. Его груз состоял из оружия и взрывчатки, предназначенных сандинистам, вожди которых неустанно твердили, что ниоткуда не получают оружия, — и на эти утверждения ссылались наши газеты. Самолет был арестован бразильскими властями, и оружие не попало в Никарагуа.