Михаил Захарчук - Вячеслав Тихонов [Тот, который остался!]

Да только Матвей Морозов и здесь словно идет наперекор действительности. Он спокойно проходит мимо всего нового в селе к своей старой избе. Ибо главное для него здесь — малыш, играющийся с деревянной лошадкой. На крыльцо выходит Лариса с детскими башмачками в руках. От счастья ноги у нее подкашиваются. Матвей приседает рядом, берет в руки сына, прижимает его к себе.

И вдруг у нас с вами, у зрителей, поневоле подступает комок к горлу. Мы еще не готовы понять, что для широкой души русского человека Матвея Морозова вот тут, на этом крыльце, которое вместе с домом, с землей вокруг него образует такое понятие, как семейный очаг, — вот это и есть главное в жизни, имеющее сакральный смысл. А все остальное — от лукавого. Потому как если согласиться с тем, что любовь всегда права, то Антонине Глечиковой и Матвею Морозову в селе бы не жить ни при каких обстоятельствах. И тогда…

Советская власть нанесла два тяжелейших удара по крестьянину. Это коллективизация и ликвидация кулачества как класса. Но крестьянин не был нокаутирован. Он устоял, потому что сохранил извечную, какую-то мистическую связь с землей.

Помните у Платонова:

«Пухов шел, плотно ступая подошвами. Но через кожу он все-таки чувствовал землю всей голой ногой, тесно совокупляясь с ней при каждом шаге. Это даровое удовольствие, знакомое всем странникам, Пухов тоже ощущал не в первый раз. Поэтому движение по земле всегда доставляло ему телесную прелесть — он шагал почти со сладострастием и воображал, что от каждого нажатия ноги образуется тесная дырка, потому оглядывался: целы ли они».

Примитивный Хрущев глупо и постоянно экспериментировал над деревней. У людей изымался личный скот, урезались, а то и полностью ликвидировались приусадебные участки. Душилась промысловая кооперация, повсеместно насиловалась агротехника, основанная на древнем принципе севооборота. Колхозы укрупнялись, заменялись совхозами.

Была окончательно порвана пуповина, связывающая народ с землей. Хрущев развратил, скурвил крестьянина, чего не удалось куда большему конкистадору Сталину. Только при Хрущеве сельский житель вдруг с удивлением обнаружил, что, оказывается, на земле можно работать спустя рукава, ни шатко ни валко, не проливать седьмого пота, не ухаживать за скотиной или даже и вовсе ничего не делать.

Крестьяне великим числом подались сперва в центральные усадьбы своих колхозов и совхозов, затем — в районные центры, потом — в большие города. В Советском Союзе появилась зловещая лимита, саранча, бросившая землю, городские термиты, живущие в клетушках, названных хрущобами.

Глечикова с Морозовым могли тоже разделить столь печальную участь. Но Матвей устоял. И потому так обнадеживающе видятся нам последние кадры: Матвей подбрасывает шапку в небесную ширь. А с небом у русского человека извечно связаны надежды на лучшее.

Летом 1954 года в Южно-Китайском море близ острова Тайвань на советский танкер «Туапсе», направлявшийся в Китай с грузом осветительного керосина, напал боевой корабль, принадлежавший военно-морским силам Чан Кайши. Захват судна прикрывали два корабля ВМС США. На танкер высадился вооруженный десант. Члены экипажа, оказавшие сопротивление, были избиты и связаны. Захватчики отбуксировали танкер в тайваньский порт Гаосюн. Радист успел передать в Москву и порт приписки Одессу сообщение о захвате судна.

24 июня 1954 года заместитель министра иностранных дел СССР В.А. Зорин пригласил посла США в Москве господина Ч. Болена и вручил ему ноту протеста. На эту и последующие ноты администрация США давала формальные ответы. Ясное дело. Ведь с ведома Вашингтона была затеяна беспрецедентно наглая пиратская акция. Об этом сообщили миру офицеры-перебежчики гоминьдановского военно-морского флота Цуй Чанлинь и Юй Тофань.

В Гаосюне танкер был разгружен, а его команда — силой отправлена на берег. Два американских разведчика забрали все судовые документы.

Получив такую информацию и поняв, что ждать содействия от США бессмысленно, советское правительство, не имевшее своего представительства на Тайване, обратилось с просьбой к руководству Франции взять на себя заботу о судьбе членов экипажа. Аналогичная просьба поступила шведскому обществу Красного Креста. В результате общих усилий удалось освободить двадцать девять членов экипажа.

30 июля 1955 года они прибыли в аэропорт Внуково. Сотни людей встретили моряков. Вчерашние пленники спустились с трапа самолета и попали в объятия родных и близких. Состоялся митинг. Советские люди впервые узнали ужасные подробности одиссеи экипажа танкера.