Александр Ковинька - Миниатюры с натуры

Два дня бегал я по магазинам. Искал для внука игрушку — корову или телочку.

В магазинах всякие игрушки были — и домашние птицы, и лесные, и морские звери. А вот коров, телят, поросят, ягнят — точно убедился — нет нигде. Не производят.

В светлом и большом магазине я еще раз спросил:

— Может, у вас есть хоть яловая телка?

Продавцы пожали плечами. Мол, о такой породе животных впервые слышим. Но ко мне, как к покупателю, отнеслись внимательно. Сначала показали крокодила.

— Она? — спрашивают. — Яловая?

— Нет, — говорю, — не она.

Тогда продавцы деликатно по очереди показывали льва, леопарда, тигра, пантеру, черепаху, медведя, кенгуру, жирафу, носорога, слона, попугая и, наконец, показали здоровенную, в четыре краски, змею.

— Она? — переспрашивают. — Яловая?

— Черт ее знает, — говорю, — может, и яловая. Только мне не гадюку надо, а телку.

Так никто в большом магазине толком и не знал: что за птица — корова.

Я сам не верил, что на свете есть еще такие чудаки, пока не услышал реферат одного «знатока» зоологии.

«Знаток» носил галстук, разрисованный чертиками, коротенькие зелененькие брючки, цветную кофтенку и космы, как у дьякона. Доказывал: «Корова, — говорит, — подходит к чану, ревет, а молоко в чан течет».

Мои путешествия по магазинам «опровергли». Лаконично написали:

«Согласно постановлению городского Совета, дойных и яловых коров в магазинах не держим».

Смеху на свете еще довольно много!

Так вот какие бывают опровержения!

Славный дед Спиридон. Просто и мудро стелет перед вами свое жизнеописание. А ему многовато годочков стукнуло. Перевалило за восемьдесят…

Сидит, смотрит на вас ясными глазами, и перед вами открывается такое, что, быть может, не всякий летописец опишет.

— Сначала… ох, сначала разные ублаготворения для людей пошли. На моей памяти пошли. Вы знаете, когда пришел в степь трактор, комбайн, я от удивления даже не спал: такой в жизни, в сельском хозяйстве переворот! Какая у меня, прямо скажу, примерная баба, но тут — верьте или не верьте — крестилась. Вон какое чудо: машина сама косит, сама и молотит. Как-то утром жена и говорит мне:

— Хороша машина трактор, а только плохо…

— Что плохо? — спрашиваю.

— Не мочится…

— Что это тебе в голову ударило?

— Э, — говорит, — а откуда же будем навоз брать?

Теперь, конечно, разные удобрения производят. Теперь тебе и по радио передают: «Не мешкайте! Сейте! Ведь завтра установится хорошая погода!» Прогноз это передают.

Я свои молодые годы провел в людях. По панским экономиям батрачил. Хлеб сеял. Как же мы тогда прогнозы — пора ли сеять — ставили? А вот как: нас троих, самых лучших сеятелей, посылали в поле. Приходили, снимали штаны и садились на пашню — курили. Выкурив по цигарке, минуту-две ждали, не чихнет ли кто-нибудь. Если никто не чихнул — пора сеять!

А теперь, слышите, все наука подсказывает. Вот уже к нам и свеклокомбайны пришли. Моя старуха только недавно ушла в отставку. А то звеньевой на свекле заправляла.

Поначалу, известно, приходилось все делать руками. И садить свеколку, и пропалывать, и удобрять, и этими же руками свеклу копать. А в ту пору осеннюю и холодина пробирает, и дождик поливает…

Говорили тогда: «Что там свекла? Прополоть ее — она и сама будет расти!» Как бы не так! Не так сбывается, как гадается. Посадило звено возле верб два гектара свеклы. Взошла свекла… Да и завяла. Наклонила голову…

Попали в звено и такие:

— Ганна! — говорят моей бабе. — Плюнь! Разве ты не видишь — не уродилось. Вянет — пусть вянет, пазухой не обогреешь!

Не спит моя Ганна, не спит да все думает: «Как же посев спасти?»

И звено свеклу спасло. Взрыхлили, подкормили… Еще раз подкормили и еще раз взрыхлили. Химии ей добавили.

Свекла подняла вверх уши и сама поднялась. Наградили женщин и хлебом, и сахаром, и деньгами.

Некоторых даже зависть взяла:

— Вот сколько бабы заработали! Дурные денежки нашлись. Это что-то не то!

— Почему ж не то? — женщины отвечают. — Вы едете на рассвете на базар, а мы едем на рассвете свеклу прорывать.

Одна в звене спасовала. Свеклы нахватала и в сарае устроила дойную коровку… Люди в поле, а она к коровке. За сосок, извините, дергала. День и ночь капала… Начальству кланялась…

Как-то ехал один районный начальник, а Секлета — Секлетой ее зовут — сразу за поворотом подносит ему стакан первака.

Начальник огляделся вокруг и, увидев тракториста, грозно рявкнул: