Константин Булгаков - Братья Булгаковы. Том 2. Письма 1821–1826 гг.

В «Сыне Отечества» какое-то Вяземского послание, которое Тургенев очень хвалит. Прочесть не успею, прочти ты за меня. Глинка мне прислал экземпляр, прекрасно переплетенный, «Русских анекдотов». Я его письмо, где он много хвалил батюшку, вклеил в книгу; пусть останется Сашке со временем, с «Историей» Карамзина, где также вклеено письмо собственноручное автора.

Александр. Москва, 13 января 1821 года

Сегодня будет день гулевой. Надо бы праздновать государыню [день рождения императрицы Елизаветы Алексеевны]. Обед у князя, на который нельзя не ехать; я еще не знаю, буду ли от него домой или заеду к Волкову и пробуду у него до собрания: правда и то, что трудно не выйти целый день из мундира. Я было тебе напоминать о брошюрке, напечатанной в 1857 году, а ты ее и прислал. Давно обещал я ее Ивану Ивановичу Дмитриеву, коему и посылаю, не читая, ибо он очень аккуратно и скоро возвращает книги. Как Тургеневу не прислать мне новое послание Вяземского? Это глупая отговорка, будто я не люблю стихи: когда они недлинные и хороши, я их очень люблю, в особенности же люблю Вяземского и стихи, и прозу, и рожу.

Милого Закревского благодарю за присылку книги. Это вещь очень полезная и доказывает, что типография его занимается в праздное время не вздорами. Я уверен, что ты «Русские анекдоты» будешь читать с удовольствием, особливо там, где речь о покойном батюшке. Я отыскал преславный портрет масляными красками князя Потемкина – очень похож; должно быть, Лампия. Он стоит 500 рублей, просят 100, а я даю 50 рублей; ежели бы тяпнуло в вист другие 50 рублей, тотчас бы купил. Любя князя за батюшку, я иной родне его дал бы и 200 рублей охотно: то вот и спекуляция.

Константин. С.-Петербург, 14 января 1821 года

Вчера был я на балу во дворце; народу было много, туалеты прекрасные, протанцевал несколько польских, играл в вист и даже ужинал. Во время виста и ужина императрица Мария Федоровна ко мне подходила и оба раза очень милостиво изволила разговаривать. В половине первого я уже был дома, вымыл голову, выкурил трубку и лег себе преблагополучно спать.

Вчера на балу было несколько новых семеновских офицеров, а третьего дня, говорят, новосформированный батальон был на карауле.

Александр. Москва, 17 января 1821 года

У Бобринской были театр и бал; по обыкновению, очень было весело. Играли две пьесы: «Шампенуаза» (водевиль) и «Мещанские свидания». Актеры были: Гедеонова (если она и не в моем вкусе поет, то, по крайней мере, с уверенностью и не жалеет рулад), оба Пушкина, В.А. и А.М.Гедеонов, Давыдов и Пашков. Во второй пьесе играла очень хорошо дочь Андрея Семеновича Кологривова, молодая, четырнадцати лет, прекрасная девушка; голос такой свежий, и поет без претензии, играла натурально, мне она показалась лучше Гедеоновой. Василию Ивановичу надобно было спеть при конце куплеты, он сказал: «Алексей Михайлович, поскольку у меня подагра, мой милый Бертран, поручаю вам петь куплет за меня». Он думал выкинуть острое словцо, но тот отвечал: «Охотно», – а потом, обернувшись к партеру: «Я думал, у него подагра в ногах, а выходит, что в горле». После начали танцевать, и несколько было жарко, ибо танцевали в гостиной.

У дурака П-ва вышла тут история; он, болтая о театре, хвалил всех и говорил: «Эта мадам К. должна бы дома сидеть и не показывать свою рожу на сцене», – и кому же эта скотина говорила это? Мужу ее, не зная его. Этот ему сказал: «Я вас не знаю, сударь; но вы, должно быть, свинья и дурно воспитаны; моя жена играет только для удовольствия графини Бобринской, а не для таких тупиц, как вы; впрочем, не время о том говорить; завтра я поучу вас жить». Тот перетрусил, извинялся. Князь старался уговорить барона Крузе, но он никого не слушает и сегодня хотел отрубить длинные П-ва уши. Ништо дураку – вперед наука!

Глинке будет очень приятно, если ты ему напишешь в два слова письмо благодарное за его подарок. Он бедный человек. Приказал Жарову, его другу и комиссионеру, купить для тебя 4 экземпляра «Русских анекдотов»; ты ему деликатным образом подаришь 50 рублей.

Сейчас приезжал молодой человек Эспер Белосельский звать от матери на вечер, там опять бал; но я, право, не знаю, поеду ли, а ежели и поеду, то разве на минуточку. Я был зван сегодня на большой обед свадебный: женился сын Дмитрия Ал. Лухманова; отец дает пир и зовет, как Фавст, на целый день, к вечеру бал; будет там князь Дмитрий Владимирович, но я лишу себя всех этих почестей и удовольствий.

Константин. С.-Петербург, 18 января 1821 года