Игорь Рабинер - Герои не нашего времени. Харламов, Тарасов, Яшин, Бесков в рассказах родных, друзей и учеников

Шутить с ним бесполезно было, но как-то посмеялись. Он на День Победы пришел в орденах, я его немного подтравил: «Константин Иванович, теперь вы можете в «Спартаке» парад принимать». — «А у кого я тут буду принимать?» — «Ну, я вольнонаемный, форма рядового осталась. Хидиятуллин служил, Бубнов. Сочнов был в ракетных войсках. Можно и выстроиться!» Бесков нормально воспринял.

Убрать меня из команды он первый раз хотел еще в 82-м. Но там получилась вот какая история. У нас были двухразовые тренировки в Тарасовке, а между ними — тихий час. Спать не обязательно, но лежать — надо.

А у меня был маленький магнитофончик. Сосед мой по отсеку, Буба (Александр Бубнов. — Прим. И.Р.) , закрыл свою дверь, чтобы ему не слышно было, я включил Высоцкого на громкость ниже средней. Бесков же ходил по коридору и услышал музыку через общую дверь. Я-то свою, от комнаты, никогда не закрывал — вот наружу звук и прошел.

Заходит. На пороге стоит и смотрит. Я один глаз открываю — и вижу, что он резко идет к кровати и вроде как замахивается, чтобы ногой ударить по магнитофону. Но потом осекается и говорит: «Что ты тут устроил? Здесь дискотека, что ли?» — «Я никому не мешаю, лежу спокойно, музыку слушаю».

И тут его понесло. «У тебя, баламута, все время что-то. Другим спокойно отдыхать не даешь, сам не отдыхаешь. Все время анекдоты, байки рассказываешь. Теперь этого пьяницу и наркомана слушаешь». Это он о Высоцком!

«Что мне нравится, — говорю, — то и слушаю». — «Выключай и иди прогуляйся, воздухом подыши». В тихий час! Что делать — дождался, пока он ушел, тихонечко встал и побрел по аллеям гулять. И тут опять Бесков навстречу: «Что ты тут ходишь?» — «Вы же сами мне сказали, чтобы я пошел погулял». — «Тебе что здесь, дом отдыха? Иди полежи, поспи. Вечерняя тренировка скоро. У тебя ноги ватные будут!»

Я уже вообще перестал что-то понимать. И, когда сказал об этом, услышал: «Значит, так. На сборах жить не будешь. Ты плохо влияешь на коллектив, расхолаживаешь ребят, они не могут настроиться. Все эти твои шуточки-прибауточки, песенки блатные…

Нечего тебе здесь делать. На тренировки будешь приезжать. Ты же у нас, типа, великий футболист — как профессионал, можешь готовиться и дома». Ребята спрашивали, я рассказал, что он запретил мне на базе находиться. Они вообще обалдели! Оказалось, все сводилось к тому, чтобы со временем убрать меня из команды.

На первый матч с лондонским «Арсеналом» я приехал из дома. Он вообще не собирался выпускать меня в стартовом составе, но все-таки выпустил. Я забил два последних гола, и мы, проигрывая 0:2, выиграли — 3:2. Так он выкрутился и команде сказал: «Оказывается, у нас футболисты могут иметь профессиональный статус. Мы провели эксперимент — и Гаврилов показал, что может на сборах не находиться, а сразу приезжать на игру, и ему это не мешает». Правда, на других игроков эксперимент почему-то не распространился.

А расстались мы нормально, никакой ругани не было. Меня же хотели отправить в венский «Рапид», и Бесков сказал: «Раз ты намерен уехать за рубеж, я на тебя в следующем году не рассчитываю».

Но уехать не получилось. Это был конец 85-го года, в стране — железный занавес. И мне потом рассказывали, что пошли письма в ЦК партии, еще куда-то: зачем, мол, вы Гаврилова отправляете? В итоге все спустили на тормозах. Получилось, что туда меня не выпускают, а здесь сижу без команды. В последний момент в «Днепр» меня взяли.

А в 91-м, в 38 лет, из «Локомотива» перешел к Бескову в «Асмарал». Уже хотел заканчивать, сказал об этом Константину Ивановичу, а он: «У меня есть быстрый нападающий, Губернский, а второго игрока ему в связку нет». Затянул — и снова сработало… »

В 2005-м я спросил Валерию Николаевну, кого муж больше всего любил в «Спартаке».

« У него была особая привязанность к Черенкову, — ответила она. — Нежные, отеческие чувства, потому что к этому человеку нельзя было относиться иначе. К сожалению, на 85-летие Феденька не смог прийти, лежал в больнице. Но позвонил и поздравил. Еще Костя очень хорошо к Гаврилову относился. Известна же фраза: «Не знаешь, что делать с мячом, — отдай его Гаврилову». Я, правда, о ней только недавно узнала ».

Тут невозможно было не спросить ее, за что же он тогда после сезона-85 отчислил Гаврилова и Шавло.

« Очень просто: с возрастом они перестали соответствовать классу игры команды. Для Бескова всегда главным критерием был футбол, как бы хорошо он к игроку ни относился. И того же Гаврилова почти в 40 лет Костя пригласил в «Асмарал», потому что той команде он мог помочь .