Леонид Сандалов - После перелома

— Оборона противника перед нами, по данным разведки, исключительно сильная, — глядя на карту, сказал генерал Воробьев. — А подавить ее с должной надежностью вряд ли удастся. У половины полков нашей артиллерии запас снарядов менее одного боекомплекта.

— И в других армиях с боеприпасами тоже трудно, — сообщил я. — Фронт в данном случае помочь вам не сможет. А наступать надо во что бы то ни стало. Обстановка требует, сами понимаете. Но я вижу, что вы в своем плане предусматриваете не только экономию боеприпасов, но и широкий маневр огнем. Это правильно.

— В этом мы видим выход из положения, — согласился Воробьев. — Продолжительность и интенсивность артиллерийской подготовки вынуждены сократить — сейчас разведчики и артиллеристы все внимание отдают уточнению и выявлению скрытых огневых позиций артиллерии и танков противника, чтобы бить по ним только наверняка. Затем, конечно, сыграет свою роль маневр огнем, его своевременность и точность. Этими вопросами постоянно занимается командарм. Вы ведь знаете, что Кирилл Семенович Москаленко в прошлом артиллерист.

Вскоре появился генерал К. С. Москаленко, которого я не встречал со времени Воронежско-Касторненской операции 1943 года. Он уже тогда командовал 38-й армией, а я был начальником штаба Брянского фронта.

Кирилл Семенович с тех пор мало изменился, несмотря на то, что испытать ему пришлось немало, командуя армией в серьезнейших сражениях на Днепре, под Корсунь-Шевченковским, Сандомиром, на Дуклинском перевале...

Вошел он, как всегда, быстро, порывисто, поздоровавшись, стал оживленно рассказывать о том, что наши войска отбили все атаки противника за рекой Одер и расширили плацдарм. Сказал и о том, что на армейском наблюдательном пункте был генерал Еременко.

Поскольку о задачах в предстоявшей операции с Кириллом Семеновичем разговаривал командующий фронтом, я поторопился возвратиться на командный пункт фронта. Генерал А. И. Еременко в это время заслушивал доклады моего заместителя генерала В. А. Коровикова и начальника разведки фронта генерала М. Я. Грязнова о продвижении войск за день, о начертании вражеских оборонительных рубежей и о силах, которыми они обороняются.

Василий Архипович Коровиков после доклада передал командующему новую карту с нанесенным на ней положением армий к концу дня. Андрей Иванович на основе личных наблюдений с НП Москаленко несколько расширил на карте плацдарм 38-й армии за Одером.

3 апреля А. И. Еременко подписал приказ 18-й армии на проведение армейской операции, которая имела вспомогательное назначение по отношению к Моравско-Остравской, отвлекала туда внимание и силы противника:

«18-й армии в составе стрелкового и чехословацкого армейского корпусов с артиллерийскими инженерными частями усиления нанести удар в общем направлении от Ружомберок на Жилину с ближайшей задачей выйти на рубеж Яблунков, Чадца, Жилина и в последующем наступать на Голешов» [23] ЦАМО, ф. 244, оп. 3000, д. 1267, л. 5–8. .

Потом командующий фронтом в моем присутствии заслушал доклад начальника разведки о противнике.

Генерал-майор Михаил Яковлевич Грязнов был опытным, инициативным и изобретательным разведчиком.

— Теперь перед 4-м Украинским фронтом обороняются исключительно немецкие войска, — докладывал М. Я. Грязнов. — Венгерская армия, которая входила в армейскую группу «Хейнрици», в конце марта была расформирована и ее дивизии заменены немецкими. Группа «Хейнрици» тоже упразднена. Все немецкие дивизии, как прежние, так и вновь прибывшие, противостоявшие нашему фронту, объединены в 1-ю танковую армию под командованием генерала танковых войск Неринга. Однако эта армия была таковой только по названию: три четверти ее дивизий являются пехотными.

А. И. Еременко поинтересовался теперешним составом 1-й танковой армии, и генерал Грязнов уточнил, что в нее входят 24-й танковый, 11-й и 59-й армейские и 49-й горнострелковый корпуса, которые занимают следующее положение: перед 60-й армией — две пехотные, одна танковая («Охрана фюрера») и одна лыжная дивизии, а также три отдельных батальона; перед 38-й армией — две пехотные и одна летно-пехотная дивизии, два стрелковых полка и четыре отдельных батальона; перед 1-й гвардейской армией — две пехотные, две танковые (19-я и 8-я) и две горнострелковые дивизии, семь отдельных батальонов; перед 18-й армией — три пехотные дивизии, один полк и пять отдельных батальонов.

— В оперативном резерве противника на участке Троппау и севернее Моравской Остравы дислоцируются две танковые дивизии и два полка, — добавил Михаил Яковлевич и заключил: — Таким образом, немецко-фашистское командование, придавая огромное значение обороне Моравско-Остравского промышленного района, сосредоточило против нас 13 пехотных и 5 танковых дивизий. Кроме того, по нашим данным, у противника насчитывается 235 самолетов, базирующихся в основном на аэродромах Острава, Долни Бенешов, Оломоуц, Простеев, Пардубице, Главнице.