Леонид Сандалов - После перелома

В середине дня 24 октября генерал А. И. Еременко сообщил мне о своем отъезде в 3-ю ударную.

— Командарм там новый, молодой, еще не имеет достаточного опыта, и я решил помочь ему, — пояснил он мне. — На 16 часов я велел назначить совещание...

Надо сказать, что вместо заболевшего генерала В. А. Юшкевича командующим 3-й ударной 6 октября был назначен генерал-лейтенант Николай Павлович Симоняк. Я еще ни разу не видел его. Знал только, что он — Герой Советского Союза, отличившийся при обороне полуострова Ханко и при защите Ленинграда. Симоняк командовал там 30-м гвардейским стрелковым корпусом. И я попросил Андрея Ивановича взять меня с собой.

— Ну что ж, поедемте, — согласился Еременко.

Мы поехали на КП 3-й ударной на трех «виллисах».

Новая полоса 10-й гвардейской и 3-й ударной армий, где еще недавно шли затяжные бои правофланговых войск 1-го Прибалтийского фронта, была пересечена траншеями, ходами сообщения, различными заграждениями, изранена воронками. Немцы, наступая, усиленно минировали дороги, взрывали мосты, устраивали завалы. Нам было хорошо известно о потерях от мин и разного рода «сюрпризов», коварно замаскированных гитлеровцами. Гибли люди, подрывались танки, орудия, автомашины. Не хватало саперных частей и минеров, чтобы снять все оставшиеся заграждения.

Наши машины подошли к перекрестку дорог, километрах в десяти от линии фронта. Впереди нас в том же направлении двигался еще один «виллис». Сидевшие в нем, очевидно, узнали командующего фронтом и свернули немного в сторону. И тут же на наших глазах машина взорвалась. Еременко и я поспешили к месту взрыва. Явно сработала противотанковая мина... Это была машина командира 79-го стрелкового корпуса. Он, видимо, тоже ехал на КП армии на совещание.

Из остановившихся поблизости машин выскакивали и подбегали к взорванной машине офицеры и солдаты. В их числе оказался врач. Он установил, что комкор генерал Г. И. Шерстнев, командующий артиллерией корпуса полковник Н. Б. Лившиц и начальник оперативного отдела штаба корпуса подполковник П. Я. Ветренко мертвы, а шофер тяжело ранен.

С болью в душе стояли мы безмолвно возле погибших...

Когда мы приехали на КП ударной армии и вошли в помещение, в котором предстояло быть совещанию, уже наступили сумерки.

Генерал Н. П. Симоняк доложил командующему фронтом, что на совещание прибыли все, за исключением командования 79-го стрелкового корпуса.

Генерал А. И. Еременко, приняв рапорт командарма, тихо сказал собравшимся:

— Они не приедут... Генерал Шерстнев и сопровождавшие его только что трагически погибли, подорвались на мине. Прошу почтить минутой молчания их память...

Командующий фронтом заслушал решение командарма, которое генерал Симоняк иллюстрировал, пользуясь повешенной на стене картой.

Я только на совещании как следует рассмотрел Николая Павловича Симоняка. Среднего роста, широкий в плечах, одет по-кавалерийски — в синюю венгерку, отороченную серым мехом. Папаху он сдвигал немного набок, что придавало командарму молодцеватость.

После обмена мнениями по решению, в котором принял участие и я, Еременко задал ряд вопросов командирам корпусов и командующим артиллерией. Внеся кое-какие коррективы в решения командарма и командиров корпусов, командующий фронтом утвердил их и указал Н. П. Симоняку, что начало операции назначено на 27 октября.

* * *

И вот утром 27 октября 10-я гвардейская и 3-я ударная армии при поддержке артиллерии и авиации перешли в наступление. Начало операции было удачным. Гвардейская армия стремительно пошла вперед. В середине дня дивизии 7-го гвардейского стрелкового корпуса ударом с двух направлений овладели городом Ауце, и комкор генерал-майор Андрей Данилович Кулешов немедленно переместил туда свой НП. В это время дивизии 19-го гвардейского сибирского корпуса быстро продвигались вперед, обходя город с севера. Когда тактическая зона обороны противника была взломана, командарм 10-й гвардейской М. И. Казаков во второй половине дня ввел в прорыв приданный ему 10-й танковый корпус генерал-майора М. К. Шапошникова. Задача ему была поставлена такая: прорваться через Ауце к Мызе Абардэ, а в последующем развивать наступление к городу Салдус. Вслед за ним в направлении на Лиэлблидиэне предполагалось ввести 5-й танковый корпус генерала М. Г. Сахно.

Части 10-го танкового корпуса со стрелками-гвардейцами на броне машин ринулись вперед и к исходу первого дня операции продвинулись в направлении на Салдус на 12–15 километров. В тот день особенно отличились 7-й гвардейский корпус генерал-майора А. Д. Кулешова, 119-я гвардейская дивизия полковника А. И. Ильина и 22-я гвардейская дивизия полковника В. И. Морозова. Воспользовавшись успехом гвардейской армии, двинулась вперед и соседняя справа 42-я армия.