Леонид Сандалов - После перелома

Яростные бои разгорелись южнее Риги. Враг хорошо укрепил здесь свои позиции. Оборонялись они тремя дивизиями. Перед первой линией траншей тянулись огромные противотанковые рвы, желтовато поблескивающие мутной водой. А перед рвами гитлеровцы построили проволочные и минные заграждения. Частям гвардейских дивизий генерала М. А. Исаева и полковника В. М. Лазарева с помощью армейского противотанкового полка удалось в некоторых местах потеснить фашистов и завладеть первой траншеей. Но, только что отброшенный, противник снова и снова поднимался в контратаки. В траншеях завязались жаркие рукопашные схватки. Только с наступлением темноты несколько подразделений дивизии ворвались во вторую траншею.

Глухая осенняя ночь придавила окрестности Риги. Но накал боев на шоссе Рига — Елгава не ослабевал ни на минуту.

Но вот в ночной темноте загудели бомбардировщики дивизии полковника В. Г. Воеводина и латышского авиаполка майора Кирша. Еще днем хорошо изучив позиции врага, летчики наносили точные бомбовые удары. Особенно метко громили врага ночью летчики-латыши младшие лейтенанты Виктор Приедэ, Станислав Цируль и Эсвальд Калнин.

На помощь 15-му гвардейскому стрелковому корпусу генерал-лейтенанта Н. Г. Хоруженко подошел 130-й латышский корпус под командованием генерал-лейтенанта Д. К. Бранткална. Совместными усилиями они наконец сломили сопротивление противника, и в третьем часу ночи несколько подразделений из дивизии полковника В. М. Лазарева ворвались в Задвинье.

Почти одновременно с ними туда пробились и передовые полки генерала М. А. Исаева, наступавшие вдоль левого берега Даугавы. Здесь ими был применен примерно такой же тактический прием, как и при форсировании Огре. Десантная группа силой до роты под командованием лейтенанта Виктора Семина на лодках и плотах проникла по реке в город и благополучно высадилась на песчаной косе. Однако немцы обнаружили воинов и открыли по ним огонь. Завязался бой, отвлекший внимание гитлеровцев от наших главных сил, которые усилили натиск с фронта, и вражеская оборона затрещала.

К 6 часам утра район Атгазене и вся южная часть Задвинья были очищены от противника.

Части 15-го гвардейского и 130-го латышского стрелковых корпусов устремились к центру и северной окраине Задвинья. Каждый дом, переулок, улицу приходилось отбивать. Многие из них были забаррикадированы и заминированы.

При освобождении западных кварталов особенно отличились воины гвардейской дивизии полковника В. М. Лазарева, танковой бригады полковника Н. С. Гришина, а также 308-й латышской стрелковой дивизии генерала В. Ф. Дамберга. В кровопролитных схватках они разгромили 2 вражеских полка, взяли сотни пленных, захватили 17 танков и самоходных орудий, 26 пушек, 40 автомашин и несколько складов. Но и наши подразделения понесли тяжелые потери.

Когда наступил зыбкий, мутноватый рассвет, стали видны обгорелые скелеты зданий, заваленные грудами битого кирпича улицы, опрокинутые фонарные столбы, покореженные танки и пушки, черные остовы грузовиков. Так выглядело Задвинье ранним утром 15 октября. Где-то за западной окраиной Риги еще громыхало. Это наши летчики и артиллеристы громили отходившие на запад и к юго-западным предместьям столицы разбитые немецкие войска, а также колонны артиллерии и тыловые транспорты.

К 10 часам 15 октября Задвинье было полностью очищено от врага. Освободившая его 10-я гвардейская армия по приказанию Ставки должна была передать свой участок для дальнейшего преследования противника вдоль Рижского взморья войскам 3-го Прибалтийского фронта, а сама рокироваться к левому флангу, в район Елгавы.

Дачные поселки взморья, куда я приехал по указанию генерала А. И. Еременко около 12 часов 15 октября, казались какими-то осиротевшими, безмолвными. Коттеджи богачей и скромные домишки рижан имели заброшенный, безжизненный вид. Разрушить их или сжечь фашистские варвары не успели: наступление наших войск помешало им свершить привычное черное дело. Вид у дач был, пожалуй, почти таким же, каким бывает и в мирное время, когда поздней осенью дачники покидают свои летние жилища. Многочисленные сады и парки Рижского взморья, как и всегда в это время, оделись в багряную листву. Необычна была лишь тишина на песчаном берегу. Не видно было длинных, развешанных на кольях вдоль берега для просушки и починки рыболовных сетей, и не копошились возле них рыбаки. Не лежали на берегу, уткнувшись в песок, вытащенные из воды лодки...