Михаил Шмелев - Фронтовая юность

«Фашисты ограбили всю деревню, забрали все дочиста: скот, хлеб, одежду. Затем, напившись пьяными, стали насиловать женщин и девушек. Твою сестру Иру немец-палач застрелил, когда она не поддалась насилию. Братишку твоего, Шурку, забрали и хотели отправить в неметчину, но он сумел вырваться из их лап и ушел в партизанский отряд. Сыно! Крепче бей проклятого фашиста. Отомсти за наше горе и слезы, за кровь сестры Иры. Иди в бой смело, не оглядывайся назад».

Такие же недобрые вести получил из дому Адам Городецкий. Он, как и Михаил Валуевич, стал агитатором, помогая командованию и партийной организации воспитывать воинов в наступательном духе.

Молодые бойцы проявляли большой интерес к подвигам воинов полка. Теперь, как никогда раньше, пригодился наш рукописный журнал, который мы начали вести еще под Ярцевом. В нем рассказывалось о многих комсомольцах, проявивших мужество и героизм в боях с гитлеровцами: о подвиге Степана Головко, о снайперском выстреле по вражескому самолету Каибова, о дерзкой вылазке наших разведчиков, об отваге Кати Гусевой и Василия Баркова, о схватке с танками орудийного расчета Ивана Фролова. Затрепанные странички рукописи переходили из рук в руки. При этом часто возникали беседы, в которых участвовали те, о ком говорилось в журнале.

В кругу молодых бойцов оказался и лихой ординарец комбата Вася Барков. Он с юмором рассказывал о том, как испугался, когда нечаянно выстрелил из ракетницы, как переплывал Лучессу, лавируя между льдинами, как бежал почти босиком по снегу.

— Слушать об этом, может быть, и интересно, но пользы немного, — говорил он. — А вот, обратите внимание, перед вами пулемет «максим». Из него старшина Копнев в одном бою истребил больше семидесяти гитлеровцев. Это помогло батальону удержать важный рубеж, отбить шесть контратак противника. А что обеспечило успех Копневу? Хорошее знание «максима», любовь к нему, умение обращаться с оружием, вера в это оружие. У вас в руках винтовки. Они ведь тоже большую силу имеют. Знаете, сколько сосновых досок, которыми обшита вот эта траншея, может пробить пуля?

— Ну, штук десять, пожалуй, пробьет, — ответил Адам Городецкий.

— Э-ка, хватил! Десять… — заметил Барков. — Тридцать пять! Если, конечно, стрелять с небольшого расстояния и поставить доски сантиметров на двадцать — двадцать пять одна от другой. А землю пуля пробивает толщиной в метр, деревянную стенку и мешки с песком — толщиной в семьдесят сантиметров. Вот что может пробить пуля. Так что оружие у вас, прямо скажу, отменное. Берегите его, ухаживайте за ним, и оно вас не подведет.

Занятия с новобранцами по изучению военного дела проводились днем и ночью. Противник на нашем участке фронта имел много танков, поэтому штаб полка, командиры батальонов большое внимание уделяли подготовке истребителей танков. В подразделениях опять появились «азбуки» — небольшие металлические пластинки со схемами вражеских машин. При этом оказалось, что кое-кто из бойцов привез их на новый фронт с плацдарма на Лучессе.

Комсорги рот в свободное от занятий время беседовали с воинами о том, что Родина награждает героев за каждый подбитый или сожженный танк, что противотанковое ружье в руках смелого солдата — гроза для танка, что связкой гранат и даже бутылкой с горючей смесью можно уничтожить любую вражескую машину.

В борьбе с врагом, в том числе с его танками, подразделения накопили большой опыт. Важно было вооружить опытом молодых воинов. Тут у нас были, можно сказать, неисчерпаемые возможности. Как-то мы с Згоржельским подсчитали; людям полка было вручено в общей сложности 1229 орденов и медалей [6] Архив МО СССР, ф. 961сп, оп. 80461с., д. 11, л. 63. . А ведь за каждой наградой стоял героический подвиг. За два года в полку совершено 1229 подвигов!

— Расскажите молодым, за что вас наградили орденом или медалью, — обратились мы к бывалым воинам. И люди охотно делились своими знаниями и опытом.

Запомнилось выступление разведчика сержанта Николая Меньшикова — сына бывалого воина Ивана Николаевича Меньшикова. Сын гордился отцом. Боевая слава отца уходила в далекое прошлое. За отвагу и мужество, проявленные еще в первую мировую войну, он был награжден Георгиевским крестом. Иван Николаевич — участник гражданской войны. Под Псковом он пять раз ходил в штыки на немецких захватчиков.

А у сына на груди ордена Красного Знамени, Отечественной войны II степени (к концу войны он стал полным кавалером ордена Славы). «Весь в отца пошел», — говорили о Николае в полку. Поначалу он был сапером, до сорока раз вместе с товарищами ходил в разведку, под вражеским огнем делая проходы в минных полях и проволочных заграждениях.