Джеймс Брендон - Зигги Стардаст и я

Это произошло в 2014 году, когда я приближался к концу десятилетнего международного тура, играя главную роль «Гея-Иисуса» в «Теле Христовом» Терренса Макнелли. Краткая предыстория: повествование пьесы выдержано в духовном, уважительном и душевном тоне, является пересказом истории Иисуса, где он – гей, живущий в техасском городке Корпус-Кристи в 1950-х годах. Хотя постановку сопровождали «противоречия», их с легкостью затмили любовь и поддержка зрителей: впервые люди ЛГБТК2+ смотрели историю, на которой выросли, поданную через их точку зрения.

Я, гей, воспитывавшийся в Сент-Луисе в католической семье, слышал от церкви, что мне в ней не место, поэтому никогда не ощущал глубокой связи с духовностью. Но пока мы путешествовали по миру, выступая, я видел отражение собственной истории в каждом человеке, которого мы встречали, и именно тогда начал понимать глубокую врожденную боль, которую ощущают люди ЛГБТК2+. Впервые в жизни я не чувствовал себя одиноким.

Во время поездки я знакомился с людьми из ЛГБТК2+ – всех профессий и конфессий, включая представителей сообщества Двух Духов (Two-Spirit). Мне стыдно признаться, что я, будучи открытым геем, так мало знал о них – и, если уж на то пошло, обо всех остальных буквах, которыми представлена наша квир-радуга. До меня дошло: хотя мы все говорим о своей инклюзивности, отдельные сообщества внутри квир-идентичности могут чувствовать себя крайне обособленными. Я захотел изменить эту ситуацию для себя.

Я присутствовал на первом пау-вау [85] Собрание коренных американцев, означает «духовный лидер». Современный пау-вау – мероприятие, где жители США и коренное население собираются для танцев, пения, общения и обсуждения культуры коренных народов. Двух Духов американских индейцев, проживающих в районе залива (BAAITS) в 2015 году, и моя жизнь разительно изменилась. Я смеялся, плакал, был скромным свидетелем того, как коренные американцы и их союзники сходились и были вместе в гармонии, мире и любви. Я – не индеец и не могу быть участником сообщества, но, будучи приглашенным, ощутил, как оживает моя собственная духовная связь с бытием гея-мужчины, чуть ли не в первый раз в жизни.

Хотя это сложная и многослойная конструкция, здесь я ее упрощу: понятие «два духа» используется некоторыми представителями американских индейцев / коренных американцев как общий термин для разнообразия – как гендерного, так и сексуального. Его предложила в начале девяностых годов группа лидеров коренного сообщества в противовес колониальной терминологии, созданной в качестве дополнения, а не замены для индейских языков, в которых уже есть название для небинарных коренных жителей Америки.

Быть «двоедушником» – эксклюзивное право коренных народов, сохраняющих контакт со своими традициями, и, хотя они в общем отождествляются с ЛГБТК2+, это делают не все. До колонизации «двоедушники» играли в сообществах особую роль как целители, балансируя между мужской и женской сторонами. Христианство отняло эти роли у более чем 500 племен, и сегодня движение сосредоточено на стараниях вернуть себе голос, такой же авторитетный, как в доколониальном обществе.

В 2015 году гастроли пьесы завершились, и начался мой путь как писателя. Тогда и вспомнился исторический момент в 1973 году, решение APA убрать гомосексуальность из списка психических заболеваний. Я начал изучать мировые события того года и месяцев, предшествовавших этому декабрьскому дню, прочел об «оккупации Вундед-Ни», или Раненого Колена, – еще одного события, о котором ничего не знал и которое разительно изменило жизнь коренных народов Америки. Я всегда верил, что легче всего учиться, сострадательно выслушивая других и наблюдая за ними; стараться распутывать собственные истории и трудности с помощью людей и вещей, выходящих за рамки нашего опыта. Так эти две истории органично сплелись в моем сознании и превратились в книгу «Зигги Стардаст и я».

Этот роман – художественный вымысел, а не просто рассказ о том времени, и, хотя я старался по возможности блюсти историческую точность, в повествовании позволил себе несколько вольностей. В жизненном пути Джонатана сохранен очень реальный момент: мало того что его считали психически больным, так еще и лечебные процедуры были официально признанной формой «терапии отвращения». Казалось бы, за сорок лет мы могли бы вынести урок из истории. Но она повторяется. Снова.

Несмотря на то, что я пишу эти строки в 2019 году и с тех пор мы добились невероятного прогресса, сообщество ЛГБТК2+ по-прежнему борется за полное равенство, а «терапия отвращения» по-прежнему легальна в 34 штатах США, не говоря о многочисленных государствах в разных частях света. Сколько бы их ни оставалось, этого слишком много, и ситуация должна измениться.