Андрей Старостин - Большой футбол

Любимой игрой у нас была игра в детективы. Мы мечтали освободить Пресню от уголовников Широковки. Только случай спас меня однажды от трагической развязки в опасной игре. Взрослые ушли в гости. В доме бабушка да я с Александром. Забравшись в письменный стол Ванюшки, Александр обнаружил в ящике револьвер.

— Скрывайся! — скомандовал он. Обычно так предлагалось начинать игру в сыщики.

С револьвером в руках брат выглядел весьма убедительно.

Все комнаты нашей квартиры соединялись между собой. Шурка быстро отыскал меня в Ванюшкиной комнате.

— Руки вверх!

Я и ахнуть не успел, как грохнул выстрел. Пуля, каким-то чудом минуя мою голову, ударилась о подоконник и рикошетом пробила окно. Комната полна дыму, а Шурка пытается уверить перепуганную насмерть бабушку, что стреляют где-то на соседнем дворе. Скрыть происшествие не представлялось возможным, и мы со страхом ждали возвращения взрослых. Но чрезвычайность происшествия так напугала родителей, что нас даже не выпороли. Виноватым признали Ванюшку, оставившего в доме заряженный револьвер. А мы, ребята, были чрезвычайно довольны, услышав замечание отца:

— Пусть уж лучше играют в футбол, чем читают уголовщину.

Приключения детективов на этом закончились.

Зарождение будущего «Спартака». — Бразиль. — Неистовый каталонец. — Антверпен, 1937. — Ноги Канунникова. — ЗКС — Новогиреево. — О самовоспитании. — Воля спортсмена. — Полуфинал кубка. — Решающая минута.

Горючка процветала.

Ребята, недавно гонявшие мяч как попало и чем попало, начали появляться в трусах, а кое-кто и в новых бутсах. Русское гимнастическое общество внесло определенный порядок в организацию футбольного дела на Горючке. Появились любимцы-фавориты — игроки первой команды.

В недалеком будущем они сделаются ведущими игроками нового клуба на Пресне. Этому клубу суждено будет создать ядро коллектива, из которого вырастет команда «Спартак».

Константин Квашнин, Владимир Хайдин, Дмитрий Маслов стали фаворитами Горючки. По «мастерам» равняются и младшие команды. Братьям Гудовым подражает их младший братишка Сергей. Он мой одногодок. Нам нет места в команде взрослых. А детских команд еще не существует.

По фигуре Сергей совсем не похож на старших братьев. Да и сами они не похожи один на другого. Филька усадист, с иксообразными ногами. Колька длинен и тонок, как шест: ноги ни дать ни взять — штатив, прямые и тонкие.

Зависть Сергея касалась главным образом трусов. Конечно, старшим без трусов нельзя: они в составе команды. У Сергея трусов пока нет. Мы с ним из-за ворот мячи подаем. Сергей, как зверь в зоопарке, ходит за металлической решеткой ворот и уныло бубнит:

— Подумаешь, надели трусы и воображают...

Футбол тех времен значительно отличался от современного. Другой была система расстановки игроков на поле. Раньше, чтобы не попасть в положение «вне игры», нужно было иметь перед собой не менее трех противников, а не двух, как разрешают новые правила. Из этого и исходили команды, организуя линию обороны. Считалось выгодным играть не левого и правого защитника, а переднего и заднего. Таким образом, передний защитник являлся границей, за которую форвард без мяча проникнуть не мог. Отсюда и выгодность отстрельного длинного удара, как правило, применявшегося задним защитником. Стрельнул подальше, и нападающие противника вынуждены отступать за линию защиты.

В такой обстановке от форвардов требовалось умение индивидуально прорываться через оборону противника. Напористость была необходимым качеством форвардов. Она придавала футболу яркое атлетическое выражение.

В Замоскворецком клубе спорта на месте центрального нападающего играл обрусевший англичанин Бразиль. Его напористость особенно была выразительна. Он шел по прямой, совершенно не обращая внимания на стоящего перед ним противника. По сложению мощный атлет, он просто подавлял защитников противника. Причем здесь не было никакой грубости. Нет, он просто рвался вперед, пренебрегая столкновениями, падениями, синяками и ссадинами. Мощный таран с неиссякаемой энергией, он держал в предельном напряжении защиту противника в течение всего матча.

В 1937 году в Антверпене мы играли в полуфинале олимпийского турнира. Противником нашим были каталонские футболисты (Испания). Они жаждали дать нам реванш за басков, которых мы только что обыграли в Москве. И вот здесь мне вспомнился Бразиль. Заставил меня вспомнить о нем каталонский центрфорвард. К тому времени тактика игры ушла далеко вперед. Мы уже знали практикуемую и сейчас систему игры с тремя защитниками. Вместе с тем мы знали, что матч — это не только поединок коллектива с коллективом, что внутри этого поединка происходит еще одиннадцать дуэлей. Каждый игрок против другого игрока.