Махатма Ганди - Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной

Разумеется, Конгресс не мог считать большим достижением снижение налога с двадцати пяти до трех фунтов. Мы глубоко сожалели, что не смогли до конца отстоять интересы законтрактованных индийских рабочих. Конгресс решил не сдаваться и продолжать бороться за отмену налога, но потребовалось целых двадцать лет, прежде чем желаемого удалось добиться. А когда закон был наконец отменен, это стало победой индийских рабочих не только в Натале, но и во всей Южной Африке. Измена ныне покойному мистеру Гокхале стала поводом для той последней кампании, в которой отличились все законтрактованные индийцы. Некоторые из них пожертвовали жизнью, были расстреляны, а больше десяти тысяч были вынуждены страдать за тюремными решетками.

Но правда в конце концов восторжествовала. Страдания, пережитые индийцами, стали выражением этой правды. И все же правда не победила бы, если бы не бесстрашная вера, величайшее терпение и непрерывная борьба. Если бы индийская община сдалась, а Конгресс отказался от кампании, приняв налог как нечто неизбежное, ненавистная подать продолжила бы терзать законтрактованных индийских рабочих и по сей день к величайшему стыду индийцев Южной Африки и всей Индии.

Причиной моего полного погружения в служение общине стало прежде всего стремление к самореализации. Я сделал служение своей религией, поскольку чувствовал, что Бога можно обрести только через пользу, принесенную людям. Для меня служением было служение интересам Индии. Оно пришло ко мне само, я не искал его, а просто имел к нему способности. А ведь я уехал в Южную Африку ради новых впечатлений, пытаясь избежать интриг Катхиявара и заработать на жизнь. Но, как я уже упомянул, я нашел себя в поисках Бога и самореализации.

Друзья-христиане пробудили во мне ненасытную жажду знаний и не оставили бы меня в покое, пожелай я проявлять ко всему равнодушие. В Дурбане меня понял мистер Спенсер Уолтон, возглавлявший южноафриканскую генеральную миссию. Скоро я почувствовал себя почти членом его семьи. Разумеется, этого не случилось бы, не пообщайся я так тесно с христианами в Претории. Методы мистера Уолтона были весьма своеобразны. Не помню, чтобы он попытался прямо предложить мне принять христианство. Но он положил свою жизнь передо мной, как открытую книгу, позволяя мне наблюдать за каждым своим поступком. Миссис Уолтон была добрейшей и талантливой женщиной. Мне нравилось отношение этой супружеской пары ко мне. Мы прекрасно знали о той пропасти, что лежит между нами, и никакие дискуссии не могли заполнить ее. Но даже различия между людьми оказываются полезными там, где царствуют терпимость, милосердие и правда. Мне пришлись по душе смирение Уолтонов, их упорство и преданность своему делу. Мы стали встречаться все чаще и чаще.

Эта дружба не давала угаснуть моему интересу к религии. Теперь я не мог уделять столько времени изучению религиозных вопросов, сколько уделял в Претории, но я отдавал занятиям почти весь свой досуг, пусть даже самый короткий. Продолжалась и моя переписка на религиозные темы. Мои поиски направлял Райчандбхай. Один из друзей прислал мне книгу Нармадашанкера «Дхарма Вичар». Особенно полезным оказалось предисловие к ней. Я слышал о богемном образе жизни, который вел поэт, и меня заинтересовала описанная в этом предисловии подлинная революция, свершившаяся в его сознании благодаря изучению религии. Книга мне понравилась, и я прочитал ее от корки до корки очень внимательно. С интересом ознакомился я и с трудом Макса Мюллера «Индия. Чему она может научить нас?», и с изданным Теософическим обществом переводом «Упанишад». В результате мое уважение к достоинствам индуизма только увеличилось и передо мной начала раскрываться его подлинная красота. Однако при этом я не стал предвзято относиться к другим религиям. Я прочитал книгу Вашингтона Ирвинга «Жизнь Магомета и его преемников» и панегирик Пророку Карлейля. Благодаря этим книгам Мухаммед предстал передо мной в совершенно ином свете. Я также прочел сборник «Изречения Заратустры».

Чтение позволило мне лучше понять другие религии. Их изучение стимулировало желание познать самого себя и выработало привычку пытаться осуществить на практике то, что заинтересовало меня в процессе чтения. Например, я начал заниматься йогой, применяя ее принципы так, как понял их сам. Вот только самостоятельно мне не удалось продвинуться в этих занятиях сколько-нибудь далеко, и я решил возобновить их под руководством опытного наставника по возвращении в Индию. Увы, этому желанию не суждено было сбыться.