Махатма Ганди - Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной

Мой старший брат возлагал на меня большие надежды. Он хотел богатства, известности и славы. Он был человеком великодушным и необычайно добрым. Эти качества вместе с простотой характера привлекали к нему множество друзей, и именно с их помощью он рассчитывал обеспечить меня клиентурой. Он также верил, что у меня будет большая практика, и, полагаясь на это, позволил себе увеличить наши расходы. Он действительно приложил все усилия для того, чтобы подготовить почву для моей практики.

Буря, потрясшая касту после моего отъезда за границу, все еще бушевала. Она разделила представителей касты на два лагеря: одни решили немедленно принять меня обратно, другие отказывались. Чтобы удовлетворить первых, мой брат, прежде чем мы вернулись в Раджкот, отвез меня в Насик, где я совершил омовение в священной реке; по приезде же в Раджкот он устроил для представителей касты ужин. Мне все это не слишком понравилось. Однако любовь брата была столь велика, а моя привязанность к нему столь прочна, что я не мог не выполнить его желаний, которые были законом для меня. Проблема с возвращением в касту, таким образом, решилась.

Я не искал прощения отвергнувших меня, но и не испытывал никакой обиды. Многие из них продолжали относиться ко мне с неприязнью, но я тщательно избегал любых поступков, способных оскорбить их чувства. Я уважал кастовые правила об изгнании. Согласно им, никто из моих родственников, включая тестя, тещу и даже свояченицу и зятя, не могли принимать меня. Даже пить воду в их доме мне строго запрещалось. Они были готовы украдкой нарушить запрет, но я сам не хотел украдкой делать то, чего не мог делать открыто.

Так как я вел себя безупречно, у касты не было поводов лишний раз беспокоить меня. Более того, я начал ощущать симпатию даже тех представителей, которые продолжали считать меня изгоем. Они помогали мне в работе, не ожидая, что я сделаю что-нибудь для касты в ответ. Я убежден: все хорошее, случившееся со мной, — плод моей непротивленческой позиции. Если бы я предпринял попытку настоять на возвращении в касту, если бы постарался посеять в ней еще бо́льшую рознь, если бы каким-то образом спровоцировал людей из касты, они наверняка нашли бы, чем ответить. Тогда по возвращении из Англии я не только не смог бы встать в стороне от бушевавших страстей, но оказался бы в самом центре водоворота и, вероятно, мне бы пришлось много обманывать.

Мои отношения с женой по-прежнему складывались не так, как мне хотелось. Даже долгое пребывание в Англии не излечило меня от ревности. Я продолжал подозревать ее по любому поводу, а потому мои сокровенные желания остались неосуществленными. Я было твердо решил, что моя жена должна научиться читать и писать, и собрался помочь ей в этом, но на моем пути снова встала похоть, а жене пришлось страдать из-за меня. Однажды я даже надолго отправил ее в отцовский дом и согласился принять обратно только после того, как упился ее страданиями. Позже я понял, какие мерзости творил.

В мои планы входила и реформа обучения детей. У моего брата были дети, а моему ребенку, оставленному с матерью на все то время, что я провел в Англии, исполнилось уже почти четыре года. Я стремился научить малышей физическим упражнениям, чтобы сделать их сильными, и сам руководить процессом их обучения. Брат целиком поддержал меня в моих начинаниях, и эти усилия, можно сказать, не пропали даром. Я всегда любил общаться с детьми. Привычка играть и дурачиться с ними осталась со мной по сей день. Мне кажется, я мог бы быть хорошим педагогом.

Кроме того, для меня становилась все более очевидной необходимость «реформы» нашего питания. Чай и кофе уже заняли положенное им место на нашей кухне. Мой брат посчитал важным создать в доме «английскую атмосферу» к моему возвращению, а потому фаянсовую посуду и другие подобные предметы, которые прежде использовались лишь в особых случаях, мы теперь доставали ежедневно. Моя «реформа» завершила начатое братом. Я ввел в наше меню порридж, а чай и кофе заменил какао. Хотя последнее удалось мне не вполне: мои домочадцы успели слишком полюбить чай и кофе. Мы стали носить ботинки и полуботинки. Кроме того, я ввел дома европейский стиль одежды.

Наши расходы росли. Новые предметы то и дело появлялись в нашем доме, но чувствовал я себя так, словно купил белого слона [53] Фраза, которая означает трату денег на что-то бесполезное. . Где же взять средства? Попытка начать практику в Раджкоте была бы смехотворной: я едва ли обладал знаниями квалифицированного вакила, но при этом рассчитывал получать за свои услуги в десять раз больше! Ни один клиент в здравом уме не стал бы нанимать меня. Но даже если бы клиентура нашлась, мог ли я добавить к собственному невежеству откровенный обман и увеличить тем самым тяжесть своего морального долга перед всем миром?