Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Я думаю, что в эмиграции наша девочка насмотрелась на родителей многих подруг и стала гораздо больше ценить своих родителей. Мы довольно легко и без потерь пережили подростковый период. Окончила она школу, потом – Калифорнийский университет в Беркли, исторический факультет, в 2000 году. Потом окончила в Беркли же Law School и стала адвокатом. Замужем, двое детей. Это если конспективно. А подробно мы еще потом поговорим.

Почти сразу по приезде в Сан-Франциско среди подарков по линии «Джуйки» нам достался десятилетний компьютер – настоящий ветеран. Это был оригинальный IBM с дисководом, куда вставлялись два громадных диска одновременно. Дисков к нему мы насчитали в коробке с десяток. На двух стояла операционная система. На остальных – прикладной софт. На одном из дисков мы обнаружили нечто вроде электронных таблиц, в которых приноровились писать резюме. Принтер шумный, игольчатый, в метр длиной, печатал на рулоне перфорированной по краям бумаги. Жесткого диска в системе не предполагалось.

Это чудо нам передал приехавший в Штаты на год раньше нас парень, которому все это хозяйство тоже неизвестно от кого перепало. Парень сказал, что чего-то там не работает, поэтому он так и не смог толком этой техникой воспользоваться. Хотел в «Джуйку» вернуть, а они его на нас перевели. Мы ни на что особо не надеялись, но в комплект входил ещё ящик с документацией, которую моя жена дотошно изучила и приспособила все это хозяйство к делу. Все-таки институт связи никакими педнауками не перешибешь!

Эту технику мы тоже передали по эстафете, когда через год купили себе нормальный компьютер.

Живя в СССР, мы практически ничего не знали о жизни в США, не имели представления о нашем будущем в новой стране. Информация черпалась из писем людей, уехавших в Штаты. Эти письма читались в компаниях и на вечеринках, обсуждались на кухнях, переписывались и копировались. В них содержались подробнейшие инструкции, что везти и что не везти с собой, что отправлять посылками. Передавались из уст в уста рассказы о жизни в Америке тех или иных людей, которых мы знали по институту или по работе. Но это всё невозможно было на себя предметно примерить в силу какой-то эфемерности, нереальности историй.

Помню, в одном письме парень писал из Сан-Диего (передаю дословно): «90 % соотечественников, которых я тут встречаю, – это люди, которым в СССР я не подал бы руки». Эту его фразу, преломленную через мой личный опыт, теперь я интерпретирую так: и дома, и в эмиграции мы живем в очень узком социальном слое. Мой московский круг общения на 90 % был сформирован физмат школой и институтом связи. Даже само смысловое наполнение слова «еврей» в моем доэмигрантском понимании сводилось к человеку с высшим образованием, работающему в таких областях, как наука, медицина, стоматология, образование, инженерия, бухгалтерия и далее в этом ключе. Отдельным слоем проходили работники сферы торговли и снабжения. Но и они имели высшее образование.

В эмиграции мы поначалу пытаемся переносить прежние понятия на новых людей, и не получается. Это другой пласт. Не лучше, не хуже – другой.

Город, из которого человек приехал, по важности стоит после принадлежности этого человека к твоему социальному слою. Это касается не только его рода деятельности и уровня образования. Это ещё и этика, и категории, которыми человек мыслит, его система ценностей. Но затем идет специфика страны, города, – это тоже участвует в создании комфортного микроклимата, микросреды, в которой тебе хорошо.

У нового эмигранта самая большая проблема – обрести свой микромир. На это уходят годы, и годы, и годы. Вот это я бы и назвал самым трудным в адаптации на новом месте. Во всяком случае я исхожу из опыта нашей адаптации и того, что приходилось наблюдать вокруг. Надо заново построить круг общения, человеческое окружение, которое на Родине строилось десятилетиями.

В иммиграции ошибки и потерянное время – это естественный ход вещей. Если человек из десяти начинаний преуспел хотя бы в одном, то это очень успешный человек. Нет никакой трагедии в том, чтобы начать что-то и «потерять время зря». Трагедия в том, что человек живет и ничего не делает из боязни, что у него не получится. Вот эти – действительно обреченные. И насчет того, что неудача равна «потере времени зря», я не могу согласиться никак. На неудачах успешный человек учится в 10 раз больше, чем на победах. Нет движения вперед без неудач. Их не надо бояться, нужно выходить из них, становясь сильнее. Мне очень нравится у Маркса фраза: «Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым». Не со слезами, а именно смеясь! Но для этого оно должно стать прошлым. С настоящим расставаться зачастую очень болезненно.