Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Частенько можно наблюдать такую картину: к русскому магазину подъезжает «мерседес» или «вольво», (две излюбленные марки у тогдашних советских эмигрантов). Оттуда выходит старожил со свежими новичками. Новичков видно издалека – они не идут, а как бы несут себя, они знают себе цену, они в кожаных пальто, в золоте и бриллиантах. Они заходят в магазин, берут икру, осетрину, расплачиваются фудстемпами и уезжают.

Лечиться нам по «медикалу», слава Богу, не пришлось, но два события имели место. Нас с ходу отправили на общий медосмотр и медицинские анализы. Первый раз в жизни мне сделали анализ крови на холестерин и намерили 308 – это очень много. Меня сразу же посадили на таблетки «Зокор». Холестерин упал до 240, что тоже высоковато. Поскольку мой отец перенес несколько инфарктов, что явно указывало на наследственность, с этой фигней надо было что-то делать.

Кроме того, мы попали на осмотр к дантисту. Поставленные перед отъездом советские свинцовые пломбы нам тут же поменяли на местные. Заодно поставили мне фарфоровую коронку, которая простояла без проблем лет 18, совсем недавно заменили. В мои детские годы в СССР зубы сверлили бормашиной, которая чудовищно вибрировала, зуб нагревался до высокой температуры, боль была адская. К 34 годам (когда мы уехали в США) мой опыт общения с дантистами был относительно невелик: 3–4 пломбы, один раз удаляли корень зуба. Но в детстве мне раз десять что-то сверлили. Страх перед лечением зубов остался на уровне подсознания. И ещё лет 10 после переезда в США я становился мокрым только от того, что просто погружался в стоматологическое кресло. Я знал, что мне не будет больно, но страх уже сидел в подсознании.

В марте 1991 года нашей дочери исполнилось 12 лет. В Москве мы пытались, как могли, поместить девочку в правильную, на наш взгляд, среду. Поэтому была английская школа и занятия шахматами во Дворце пионеров на Ленинских горах. Мы туда через весь город мотались на занятия, но оно того стоило.

Девочка спокойно переносила отсутствие тех или иных благ, никогда не жаловалась и не скулила, просто понимая, что нет и нет и взяться неоткуда. В этом смысле нам с ней было легко. С другой стороны, она очень благодарно принимала то, что есть. Я считаю, что нам с ее характером очень повезло.

По приезде ее направили в более старший класс школы, чем следовало. Что-то в справках советских напуталось. Из пятого класса московской школы она оказалась в седьмом классе американской. До конца года она занималась в ESL (классе для детей с неродным английским языком), а с начала восьмого класса ее уже перевели в обычный. В Roosevelt Middle School, где она училась в Сан-Франциско, не только подавляющее большинство учеников, но и учителей тоже были китайцами. У дочери даже её английский стал на некоторое время как бы чирикающим: набралась от окружающих.

В школе училось несколько русских девочек. Они подружились и дружат до сих пор. Через пару месяцев я заметил, что, беседуя друг с другом на школьные темы, девочки переходят на английский, поскольку их русского словарного запаса не хватало для описания новой реальности.

Поначалу дочери нашей выдавали бесплатные завтраки в школе. Она их поедала с большим удовольствием. Не хочу описывать тот кошмар, который подавали в московских школьных столовых, но поверьте: разница очень существенная в пользу американских завтраков.

Как-то раз, через несколько месяцев после переезда, дочь пришла домой и поделилась: «Вот иду я из школы и думаю: «Я же не просто иду. Я ПО АМЕРИКАНСКОЙ ЗЕМЛЕ сейчас иду!» Ещё лет 10 мы если не каждый день, то очень часто будем испытывать это же самое чувство: не может быть, неужели это всё наяву?

В Сан-Франциско на весь город есть одна сильная хай-скул (соответствует старшим классам советской средней школы). Называется Lowell High. Туда сложно попасть. Особенно новичку, который просто не имеет достаточно времени на получение нужного количества высоких баллов. Дочь туда не взяли. Оставалось идти в George Washington High, которая не пользовалась хорошей репутацией, это если сказать мягко. Поэтому наш переезд в Маунтин-Вью (самый центр Силиконовой долины) за неделю до начала 9 класса оказался для нас просто благословением свыше. Мы тогда даже не понимали еще, что такое Los Altos High, нам просто риелтор, помогавший со съемом квартиры, сказал, что школа хорошая. Из-за этой школы мы и дом купили в Лос-Альтос через пару лет, чтобы дочери оттуда не переводиться.