Шериф Геммур - Йохан Кройфф. Победитель и тиран

В спортивном плане ФРГ оставалась мировым тенором. Голландия-74 была изумительной, с таким же воодушевляющим пылом, что и Бразилия на мундиале-70. Но ФРГ-74 играла практически тем же самым составом, каким выиграла два года назад Евро-72, это была также одна из самых красивых сборных всех времен. «Манншафт» прошла долгий прославленный путь на самом высшем уровне: чемпионы мира в 1954 году, четвертые в 1958 году, финалисты в 1966 году, третьи в 1970 году и чемпионы Европы в 1972 году. На уровне клубов «Боруссия» (Мёнхенгладбах) наводила страх на всех европейских площадках. Будучи уже знаковой командой, «Боруссия» выиграла Кубок УЕФА-74, разгромив ФК «Твенте»: сначала 0:0, затем 5:1 в Нидерландах. Что еще символично: после развала «Аякса» постепенно начал набирать обороты ФК «Бавария», взяв Кубок чемпионов-74 (1:1, затем 4:0 против «Атлетико» (Мадрид). Что касается личностей футболистов, то в составе ФРГ-74 есть и великие имена мирового уровня: голкипер Зепп Майер, Франц Беккенбауэр, Берти Фогтс, Пауль Брайтнер, Райнер Бонхоф, Ули Хёнесс, Вольфганг Оверат и Герд Мюллер по прозвищу Der Bomber (Бомбардировщик)… Голландия, однако, была чистым фаворитом. Но немцам очень шла роль претендентов. И наконец, взгляды на футбол у Хельмута Шёна, пусть это был и не тотальный футбол, но не так далеко ушли от взглядов Михелса: защитники Вогтс и Брайтнер тоже шли в нападение, то же самое и с имперскими выходами Беккенбауэра – все это увеличивало численность игроков в зоне соперника. За исключением Мюллера, нападающие тоже участвовали в прессинге…

Конфронтация между такими похожими странами неизбежно вызвала болезненные воспоминания о Второй мировой войне… За юмористичным слоганом голландских болельщиков («Верните нам наши велосипеды!», намек на голландские велосипеды, конфискованные гестапо во время оккупации) скрывается трагическое прошлое, которое вдруг выглянуло и тем самым ухудшило праздничную атмосферу. Депортация, страшный голод, бомбардировки (Роттердам был стерт с лица земли)… Вим ван Ханегем нес в себе тяжелое чувство, которое он выражал открыто: « Я не люблю немцев. Из-за войны. Они убили 80 % моей семьи. Моего отца, сестру, двух моих братьев. Каждый раз, когда я с ними встречаюсь, во мне нарастает гнев ». Отец Руда Крола был одним из редких участников голландского Сопротивления. Он спрятал тринадцать евреев в своей амстердамской квартире. Несмотря на все это, в 1974 году голландцы редко говорят о войне. Она случилась еще слишком недавно. Джонни Реп всегда был категоричным: « Мы никогда не поминали войну в гостинице Хилтрупа. Играть против Германии – это нечто особенное, да. Наши родители всегда обсуждали немцев… Но в день финальной игры мы об этом не думали. Нет ».

Утром финального матча Роб Ренсенбринк не в форме. После окончания матча с бразильцами он почувствовал первые приступы боли в бедре. Утром в воскресенье он прошел последний осмотр: его бедро болит. Однако в полдень его все-таки включают в основной состав на игру в Мюнхене! Еще одна параллель с немецкой сборной: Ули Хёнесс также войдет в состав 11 игроков, несмотря на высокую температуру 39° и лихорадочное состояние… В автобусе, который, как обычно, вез их на стадион, «оранжевые» предавались ритуалу, который совершали перед каждой игрой, – хором пели одну из их «счастливых» песен – One Way Wind дружественной им группы The Cats, записанную на любимую аудиокассету. Но по дороге на Олимпийский стадион Мюнхена музыкальный ритуал не случился. Аудиокассета мистическим образом испарилась. Искали, но не нашли… Вместо группы The Cats они прослушали «Sorrow» (Грусть) Дэвида Боуи… Для Йохана это было невыносимо. Как можно было не думать о Данни, слушая такие слова песни: « With your long blond hair and your eyes of blue/The only thing I ever got from you was sorrow… Sorrow» Кстати, в качестве отступления: на оборотной стороне сингла «Sorrow» была записана английская тоскливая версия шедевра Жака Бреля под названием… «Амстердам».

Но атмосфера среди «оранжевых» вовсе не такая тяжелая. Пауль Брайтнер раскритиковал приезд своих соперников на стадион: « Из голландской раздевалки неслись антинемецкие песни. Нам это было неприятно слышать. Они плевали на нас. Мы переглянулись, и нас это сплотило. Мы почувствовали сильную ярость ». Отвечая на вопросы Эрика Билдермана, Йонгблуд был категоричным: « Заводилой в музыке был Ари Хан. Перед финалом, как и перед прочими играми, мы принесли наши кассеты в раздевалку и хором завывали «The Cats» и какую-то испанскую песню, «Une paloma blanca». Где тут антигерманские песни?!»