Сергей Шойгу: Про вчера [litres]

Мы в ту ночь были на другом месте. Утром подошли, парень наш свистнул, я свистнул в ответ, пароль – отзыв: «Не стреляй, свои».

И дальше была картина как в фильме «Особенности национальной охоты». Когда в машине герой всю ночь просидел в милицейской, его товарищи открывают дверь, а он им: «Су-у-уки…» Вот это один в один был наш парень.

Про охоту ещё много чего можно вспомнить.

В плановом хозяйстве СССР главным всегда было выполнение того самого плана – месячного, квартального, годового, во всём и по всем параметрам: генподряд, субподряд, металлолом, экономия материалов от гвоздя до бетона. Особняком в какое-то время появился личный план. Это была вершина планирования, но что там себе самому планировать – придумывали по мере фантазии. Дальше шли план бригады, участка, управления, треста, объединения, главка, ну и так до самого, самого…

В конце месяца нас, начальников управлений, собирал управляющий трестом Доныч, как мы его звали. Официально Олег Донович собирал для подведения итогов работы, и, конечно, все мы к этому готовились. Обычно всё шло по двум сценариям. Первый, но не основной – все всё, то есть планы, выполняют, всем спасибо и до свидания. Второй и, конечно, основной и хорошо подготовленный всеми нами, – когда мы понимали, чего в целом по стройкам тресту чуть-чуть или больше не хватает до переходящего Красного знамени или просто до выполнения плана.

И вот тут распределялись роли, кто и сколько недовыполняет, по каким объектам, по суб- или генподряду, как вывести начальство на ожидаемое и нужное предложение, которое коротко звучало так: «Мы всех заслушали, все не выполняют и все по-разному! Сейчас двадцать минут перерыв. Кто после раздумий, подсчётов выполняет – премия по окладу».

Все ребятки были крепкими (я про начальников управлений). У всех, естественно, была заначка, и через двадцать минут план месяца или квартала был выполнен. Про план года – это уже не один и не три оклада.

Так мы и жили, строили, выполняли, правды ради – не всегда. Были и провальные времена. Но по большей части всё-таки плюс оклад!

В какой-то из дней Доныч решил нарушить эту идиллию, а мы не просчитали, не проинтуичили и он нас «сделал»! После всех докладов о недовыполнении двое или трое из нашего коллектива по такому же сценарию должны были быть всё-таки выполняющими, но ровно настолько, чтобы в целом, когда все доклады начальников управлений просуммируют, – чуть-чуть не хватало.

И вдруг без перерыва на двадцать минут, без паузы: «Тем, кто выполнил, – по два оклада премия, остальным спасибо, что старались, но не смогли!» И рассмеялся так заразительно – то ли над нашими растерянными физиономиями, то ли от того, что он нас «сделал» так простенько и бесхитростно, – что и мы не удержались. И это был «смех без премии», смех от того, что мы при своих «заначках», при нашем общем опыте (как нам тогда казалось) не просчитали двухходовку, когда наш управляющий довёл до нас месяц назад завышенный план и заставил нас выполнить реальный!

Было время, когда нельзя было попасть в кинотеатр тогда, когда ты этого хочешь. И были кинофильмы, которые обсуждали все, кто посмотрел, и ты хотел участвовать в этом обсуждении. Но ты ещё не видел, потому что не досталось билетов, и ты бежал к кинотеатру задолго до начала сеанса, вдруг повезёт и вдруг лишний билетик? А ты не один такой умный! Кому-то везло, и он уходил счастливый, в предвкушении входа в эту заветную дверь, за которой вот-вот погаснет свет, а затем они – посмотревшие – смогут обсуждать и оценивать.

Я по случаю купил два билета на замечательную картину с замечательными (на все времена) артистами. Решил позвать родственника и друга Костю, а Костя врач, который, как и многие тогда, на полставки там и там, плюс ночное дежурство, плюс операции (он хирург). В общем, я зашёл за ним на одну из работ, точнее, на одну из полставок. Он, Костя, делает процедуру пациенту. Мне даёт понять, что это недолго и мы успеем добежать, даже дойти до того места, где гаснет свет и ты погружаешься в другой мир.

В общем, стул-табурет, точнее, табурет с дыркой, на табурете мужик, то есть пациент в штанах с дыркой на заде, под табуретом таз, в зад мужику вставлена трубка. Трубка идёт от грелки-клизмы, которая висит на штативе. Мужик читает журнал «Наука и жизнь», толстый и невероятно интересный журнал, на лице полное спокойствие и погружённость в читаемое. Важно добавить, что всё это, вся эта конструкция сооружена, чтобы мужик «сходил». Уж не знаю, зачем именно так, но теперь и неважно. Судя по его спокойствию, давления из грелки было недостаточно, а время шло, и его было всё меньше и меньше.