Юлиус Вольфенгаут - Черные воды Васюгана [ЛП]

Мы сидели вокруг длинного стола: Розл, Яша [20] Якоф Шэффер, мой дорогой друг детства, с которым мы вместе ходили в начальную школу, после прихода Красной Армии (1944) был направлен в Северную Буковину в качестве главного инженера лесопильного завода и поэтому был освобожден от военной службы. В рамках обмена населением в 1947 году уехал в Румынию, в 1969 году со своей женой Лолой уехал в Германию (Оффенбах на Майне). Оба здесь работали. В марте 2001 года Яша после тяжелой болезни умер. , Анни [21] Анни Шварц была в то время прехорошенькой черновицской девушкой, вышла замуж вскоре после начала войны. После окупации Северной Буковины немецкими и румынскими войсками молодая пара была депортирована в КЦ в Преднистровье. Оба, Анни и ее муж, были расстреляны. , Эди, Дита, Юлко [22] Юлиус Готтесманн, мой сокурсник в Брно, после присоединения Северной Буковины к Советскому Союзу в 1940 году смог найти место инженера в северобуковинском провинциальном городке Вишнитц. После начала войны и поспешного вывода Красной Армии он и его жена были расстреляны солдатами наступавших румынских войск. , Эрнстл… В граненых стаканах красным поблескивало мускатное вино. Юноши вели себя активно, девушки время от времени тонкими пальчиками отправляли кусочки торта в рот. Эди был в ударе, и мы бесконечно смеялись над его неподражаемыми историями. Около десяти вечеринка была в разгаре: мы перебивали друг друга, Яша стучал по клавишам рояля, девчонки визжали. Мы так и не выяснили, кто опрокинул бокал вина. «Пятен не оставлять!» — крикнул Эрнст, задорно смеясь, когда красная струйка побежала по скатерти.

Было жарко. Юлко распахнул окно, и в комнату ворвался прохладный, влажный после короткого дождя ночной воздух. Несколько разноцветных свечек, которые украшали наш стол, потухли от порыва ветра. Девочки вздрогнули. Они были красивы как никогда, у них в глазах отражались темнота и обещание.

Немного подвыпивший Эди прорычал: «Я хочу быть похоронен на Кавказе!» Провидение вняло его словам, вот только компас сломался, и могила его оказалась на востоке дальше, чем он того хотел, и значительно северней. Но об этом потом.

Кто-то загорланил:

Это был действительно прекрасный вечер.

Между тем судьба шла за нами тяжелыми шагами. Но мы их не слышали.

Подул легкий ветер, ставни заскрипели. Угрюмо и прозаично спустилась сибирская летняя ночь, исчезли все очертания и мерцания теней. В домах позади огорода засветились окна, диссонансом заскрипел громкоговоритель, и беспощадно жестокая реальность опять встала передо мной. Ее имя — ссылка.

Агрессивная внешняя политика Гитлера в 30-е годы привела к значительной эскалации напряжения между Западной Европой и Третьим Рейхом. Попытки английского премьера Чемберлена спасти мир через политику постоянных уступок растущим аппетитам немецкой власти провалились, и чувствовалась неизбежность начала войны. Мы, жители Черновица, обеспокоенные происходящим, тем не менее вопреки всему имели смутное убеждение, что возможный военный конфликт вряд ли перекинется на Балканы. И в этом мы как буковинцы, с истинным венским легкомыслием и венской кровью, оставив все на Божий промысел, жили и любили, ссорились и снова мирились — совсем как в словах Мефисто: «Людишки не чувствуют черта, когда он держит их за горло». А черт явился на самом деле. Он пришел бойким военным шагом, тысячекратно размноженный, в образе красноармейца.

Опишем 1940 год; в Европе бушевала Вторая мировая война. Польша подверглась нападению еще в сентябре 39 года, и когда раздробленные польские части отчаянно отбивались от немецкого вторжения, славная Красная армия ударила в спину славянским братьям [23]. Finis Poloniae [24]. Вот содрогнулась Франция, ведь со своей осторожностью и моралью в политике она не была готова к войне и просто скатилась под немецкий панцирь. Однако звезды благоволили, и настал час, когда Советы пришли освобождать Бессарабию [25]. Между делом отняли у Румынии Северную Буковину [26]— советский министр внешней политики Молотов, оправдывая эту аннексию, цинично назвал ее «компенсацией за эксплуатацию Бессарабии с момента отделения (1918) этой области от России». И вот мой родной город, прежний австро-венгерский Черновиц, который румыны переименовали в «Чернаути», 28 июня 1940 года, в конце концов, стал советскими «Черновицами».